Все это промелькнуло у Скифа в голове, пока он, повернувшись к Джамалю, глядел на него — вернее, на безликую и блестящую поверхность шлема с узкой прорезью для глаз.

— Я ведь был в Шшаде, дорогой, — задумчиво промолвил звездный странник, — был… И проглядел! Хуже, чем проглядел — и не пытался узнать что-то о Бесформенных, никого не расспрашивал, ничего не слушал… Вах, дурная голова! Я, видишь ли, сразу решил, что Шшад — это ошибка!

— Ошибка? Почему?

— Я ведь искал их мир, — Джамаль покосился на Сийю, со стиснутыми губами взиравшую на похоронное шествие. — Их мир Амм Хаммат, понимаешь? А признаки были таковы — город с башнями на скале, существа, которые не спят и умеют говорить без слов, женщины… Ну, ты знаешь; я ведь рассказывал тебе эти легенды… И это же я говорил Доктору, говорил раз за разом, а он отыскивал что-нибудь подходящее… что-нибудь такое, где были если не женщины, так башни с бессонными… Вот я в Шшад и попал! А как увидел летучих мышей над башнями, уверился, что ничего полезного там не найду. Ведь они, — звездный странник кивнул на бесконечную процессию, пересекавшую мост, — они иного корня, не нашего! И на Древе Рас им нет места!

— Наверно, у них свое Древо, негуманоидное, — заметил Скиф.

— Наверно. Но я-то искал людей, генацвале! Женщин, умеющих говорить без слов! — Джамаль опять бросил взгляд на Сийю из-под прорези шлема и добавил: — А летучие мыши были мне ни к чему.

— Пал Нилыч, однако, остался доволен. Рассказывал, что из Шшана вы с Самураем привезли бетламин. Получается, небесполезный был поход, а?

Джамаль передернул плечами под серебристым плащом.

— Самурай привез, не я. Мне это снадобье… Что собирался сказать компаньон, осталось неизвестным, поскольку Скиф, сраженный внезапной мыслью, прервал его:

— Погоди-ка, князь… Гляди, что получается… Значит, двеллеры пришли к нам на Землю и в Амм Хаммат и до Шшада добрались бог ведает когда и каким образом… А дальше что? В Амм Хаммате — дурманные рощи да сладкая трава для шинкасов, у нас — тоже сладкая травка, только упакована она поприличней, а в Шшаде — бетламин… Откуда они его берут, твои летучие мыши?

Звездный странник внезапно потянулся к шлему, снял его и уставился на Скифа с явным удивлением. Потом, вцепившись в бородку, пробормотал:

— Откуда берут и как готовят, я, дорогой, не знаю, не спрашивал. Кажется, и Самурай ваш не очень-то этим интересовался… А идея твоя любопытна! Думаешь, есть связь?

— Отчего ж не быть, — сказал Скиф. — И Посредник, и премудрая мать Гайра толковали, что из падда можно всяких зелий наготовить. Одни прочищают мозги, другие туманят, а третьи изгоняют сон… Так почему бы не…

На плечо ему опустилась тяжелая рука, и Скиф, прервавшись на полуслове, резко обернулся. Перед ним стоял Каратель, рослый сегани в такой же, как на нем, серебристой накидке, распахнутой на груди. Каска, однако, была иной, с вытянутым вперед забралом; плащ топорщился на спине, тело покрывал плотный коричневый мех, а длинные тощие руки с двумя суставами свисали чуть ли не до колен. Разумеется, этот оборотень позаимствовал личность у какого-то шшада, и была она вполне кондиционной, а не ущербной, словно у монстров-аркарбов. Глаза его в прорези шлема смотрели пронзительно и остро, безгубые челюсти были плотно сжаты, а поза намекала на то, что он сознает свою силу, и власть, и право находиться здесь, в этой шахте-могильнике.

— Почтение собратьям, — глухо прохрипел сегани.

— Почтение тебе, собрат, — отозвался Скиф, соображая, как бы незаметней дотянуться до лазера. Еще он прикидывал, откуда возник оборотень, да еще столь внезапно; похоже, просочился через врата, коих на галерее насчитывалось пять или шесть.

Каратель оглядел их, всех троих, и издал странный скрежет — видимо, этот звук свидетельствовал об удивлении.

— Бескрылые! Аххр-ррр… Бескрылые и с голой кожей! — он уставился на лицо Джамаля. — Вам тут нечего делать. Это не ваш сектор.

— Поручение оринхо, — с важностью возразил Скиф, нащупывая под плащом ребристую рукоять лучемета.

— Какое поручение? Оринхо слишком высоки, чтобы давать поручения сегани!

— Мы проверяем врата в вашем секторе. Инспекция, приятель, внезапная инспекция! Чтоб служба медом не казалась! — Пальцы Скифа уже сомкнулись на рукояти. Теперь только распахнуть плащ, и…

— Если вы проверяете врата, то где же иркоз-Открывающий? Где регуляторы, где проникатели, где щупы тайо? И где, во имя Тумана Разложения… Аххр-ррр!

Он внезапно смолк и захрипел; под челюстью у него торчала рукоять кинжала Сийи.

«Ну, малышка! Не любит лишней болтовни!» — промелькнуло у Скифа в голове. Оставив в покое лучемет, он подхватил оборотня, прислонил к перилам, сорвал с него каску и плащ.

— Пора делать ноги, князь. Ласточка, забери свой ножик… — Скиф засунул добычу в мешок, потом перевалил через перила неожиданно легкий труп. Они же летают, подумал он, не успев удивиться; настоящие шшады летают, а значит, кости у них полые и лишнего жира нет.

— Зачем тебе его балахон? — спросил Джамаль, напяливая каску. — Вроде такого добра у нас хватает.

Скиф усмехнулся и подтолкнул его к мерцающей завесе тайо. Как говаривал майор Звягин, лучше ночевать под двумя плащ-палатками, чем под одной. Но для Джамаля он мог сформулировать эту армейскую мудрость короче и понятней:

— Запас спину не ломит, князь…

Из шахты-могильника они перенеслись в обширный зал с низким потолком и многочисленными металлическими колоннами. Тут было всего три или четыре изумрудных окна, зато обычных входов чуть ли не полсотни, и в них непрерывным потоком вливались аркарбы. Они двигались мимо колонн цепочками, след в след, и каждый протягивал руку и что-то брал из ниши, которая на мгновение раскрывалась перед ним. Брал и совал в рот, из чего Скиф заключил, что здесь раздают пищу.