Он решительно потянулся к телефону и набрал номер. Пару минут слышались долгие гудки и маленький экранчик над дславиатурной панелью был темен; внезапно он вспыхнул, явив круглую физиономию Догала. Против ожиданий, тот не выглядел заспанным, скорее наоборот: темные глаза лихорадочно блестят, темные волнистые волосы спадают на лоб мягкой волной, темные усики топорщатся над сочными яркими губами. «Не с женщиной ли он?» — мелькнуло у куратора в голове. Это было бы совсем некстати…

— Ты один?

Полные губы Догала недоуменно дрогнули.

— Само собой. А ты что же, решил проверить?

— Нет. Имею пару вопросов… только не для чужих ушей.

— Пару вопросов? Какого черта!.. Ты не мог подождать с ними часиков до девяти?

— Значит, не мог. Да и ту вроде бы не спишь, э?

— Верно, не сплю. Работаю. — Голова Догала сместилась влево, и теперь куратор видел стол, заваленный бумагами. — Хотелось бы к утру закончить одну статейку, — произнес его партнер, поглядывая на свои рукописи, — так что давай к делу, Петр Ильич. Что там у тебя стряслось?

— Сначала я буду спрашивать, а ты отвечать. — Куратор пристально всматривался в маленький экран. — Скажи-ка мне, Марк, не звонила ли нам какая-нибудь гнида? С серьезными претензиями, я имею в виду? Мол, не о том вы, ребята, пишете, не там печатаете и вообще ваше агентство пора взять к ногтю. Соображаешь?

Что-то промелькнуло в глазах у Догала. Или только показалось?

Голос его, однако, был ровным.

— С чего бы нас — да к ногтю? Платим кому положено, в политику не лезем, компромат на генералов и президента не собираем, бандитов не трогаем. Сам подумай, кому мы нужны со своими зелеными человечками да байками о йети?

— Значит, никаких неприятных звонков, ни угроз, ни писем, ни предупреждений?

— Нет. Ни сном ни духом, Петр Ильич!

Похоже, говорит правду, отметил куратор. Не звонили и не писали, это точно, не станет Догал врать… И резона втихую избавиться от Синельникова у него нет. Три года Синельников помогал, чем мог, а в дела агентства не мешался… •не лез, так сказать, в конторские книги…

Догал вновь заговорил, и теперь лицо его, плававшее на крохотном экранчике, казалось встревоженным.

— Слушай, Петр Ильич, говори, что случилось, или кончай морочить голову. Меня работа ждет.

— Подождет. Можешь вообще ее спустить в унитаз и заняться новой статейкой. Весьма, весьма любопытной! Сенсация, можно сказать. Материал я тебе предоставлю.

— Это о чем же?

— О нападении команды двеллеров на журналиста Синельникова, спецкора агентства «Пентаграмма». Брови у Догала полезли вверх.

— Ты серьезно?

— Вполне.

— Не пил?

— Ни капли.

— Не разыгрываешь?

— Какие уж тут розыгрыши! — Куратор, скривившись, потер плечо.

— Ну и дела!.. — Веки его собеседника опустились, словно Догал хотел скрыть лихорадочный блеск зрачков. — И когда же это произошло?

— Часа полтора назад, рядом с моим подъездом. Трое пришельцев с бластерами и оловянными пуговицами вместо глаз. Не то живые, не то роботы, Бог их знает… Поверишь ли, едва отбился…

На губах Догала заиграла ироническая улыбка.

— Смеешься, Петр Ильич! Ну-ка говори, что тут правда, а что сказка с намеками?

— То, что отбился, — правда. Одного покалечил… здорово покалечил, Марк, почти до смерти, но он молчал, только ребра трещали. И правда то, что было их трое. Очень странные типы… Без бластеров, разумеется, зато с разрядниками… или с чем-то похожим на разрядники… Только у наших милицейских короткие палки с набалдашником, а у этих зомби были хлысты… или стеки, дьявол их разберет!

Внезапно черты Догала на экране дрогнули и расплылись, лицо вытянулось вширь, превратившись в белую полоску, которая тут же свернулась в крохотное яркое пятнышко и исчезла. Куратор прикусил губу; в самый последний момент ему почудилось, что в глазах партнера мелькнул ужас. Неприкрытый ужас, превративший его усатую пухлощекую физиономию в маску приговоренного к смерти, узревшего топор палача. Впрочем, это могло оказаться лишь иллюзией.

— Извини, Петр Ильич… — Голос Догала тоже звучал странно, словно бы он никак не мог отдышаться. — Мой «ви-ти» что-то забарахлил… Так что ты говоришь? Зомби с хлыстами? А почему, собственно, зомби?

— Сказано тебе, глаза оловянные, — буркнул куратор. — Атак бандиты как бандиты. И рожи бандитские, и замашки… Говорили, что, мол, пишем много. Не догадываешься, к' какой из наших сказок намек?

— Пожалуй, нет, — протянул Догал с какой-то неуверенностью в голосе. — Подумать надо, Петр Ильич… Загадочная история… Не экстрасенсы ли к тебе ту команду подослали? Ты, часом, в своих писаниях никого не задел? Ну, что он жулик да паразит, жиреющий на хворях и бедах народных? Не было такого?