Окраинные переулки вымирали каждый вечер, это Грэй давно знал. Тут редко можно было встретить прохожего. Но в домах-то жизнь бурлила, а ближе к центру – выплескивалась на улицы. Тварь рвалась именно туда. К людям. А люди не любили собак.

Грэй задавил тварь посреди улицы, на мостовой, под жуткие крики, доносящиеся из окон, и ушел. Вслед ему бухнул запоздалый выстрел, по асфальту с визгом разлетелась дробь.

Утром сквозь парк цепью прошли вооруженные люди. Один едва не наступил на Грэя. Потом начали стрелять, далеко. Там, почти за городской чертой, жила стая бродячих псов, наверное, последняя в округе. Остальных дворняг люди уничтожили раньше. Грэй прислушивался к выстрелам и нервно прядал ушами. Люди среди бела дня убивали его сородичей, пусть неполноценных, но тоже собак. И это совсем обрушило привычную картину мира.

Но не могло ведь быть такого, чтобы людьми управляли нелюди.

Или могло?

В ту же ночь стало ясно: нелюди вертят людьми как хотят. Грэй выследил тварь, когда она подманивала добычу. Два молодых человека очень уверенно шли по улице, и вдруг их движения замедлились, обоих зашатало, потом они, нетвердо ступая, повернули в темный захламленный тупичок. Грэй как раз направлялся туда – там пряталась его цель. Нелюди тоже умели охотиться из засады.

Пес чувствовал: тварь и жертвы связаны, будто нитью, каким-то мощным сигналом. И нелюдь тянет двоих в темноту, выбирая нить. Тянет сильно, непреодолимо для людей. Это была самая опасная тварь из встретившихся Грэю, не считая той, что забрала его хозяина. Грэй засомневался, сумеет ли взять ее коротко и быстро. А люди… Непонятно, чью сторону они примут, если очнутся.

Грэй поступил по-овчарочьи: влетел в тупичок и набросился с лаем на тех двоих, отгоняя от твари. Буквально вышвырнул обратно на улицу. Люди опомнились и побежали. А Грэй развернулся к врагу клыками. Теперь ничто не мешало честной драке.

Тварь попыталась завладеть его волей, как поступала до этого с людьми. То есть Грэй так расценил внезапный холодок в груди и жжение между глаз. Рыча и скалясь, он медленно пошел на тварь, давая ей время испугаться. Обычная собачья тактика, с непременной демонстрацией угрозы перед нападением, действовала на тварей прекрасно – это Грэй уже знал. Главное, не тянуть. Та парочка, которая напала на Грэя в прошлый раз, успела собраться с духом, потому что пес дал ей несколько лишних секунд. Сейчас ничего подобного не будет.

Тварь встала в полный рост – до этого она сидела на корточках – и оказалась высокой, широкоплечей, сильной. Грэй рванул вперед.

В конце тупичка был забор выше человеческого роста. Нелюдь вспорхнула на него словно птица, вроде тех, за которыми пес безуспешно гонялся в парке. Но у птиц не было длинных ног. Грэй цапнул врага за голень и сдернул наземь.

Эта пакость оказалась неимоверно живуча. Грэй распорол ей внутреннюю сторону бедра от колена до паха, вырвал кусок мяса из брюшины, освежевал предплечье и изуродовал лицо. Но она умудрилась схватить пса за глотку, подмяла под себя и теперь давила, давила, давила… А ей на подмогу спешила с улицы вторая. Какая-то не такая, но все равно нелюдь. Мысленно Грэй заскулил от предсмертной тоски – голос подать он просто не мог – и на прощанье засветил твари лапой в глаз.

Похоже, ей это было все равно.

Ее гораздо больше волновала другая нелюдь.

Которая, подбежав, не стала останавливаться, а нанесла сильнейший удар ногой прямо твари в поганую морду.

Грэй кувыркнулся, вскочил – лапы предательски разъезжались – и помотал головой. Вторая нелюдь не промахнулась, она знала, чего хотела. Вытащив из-за пазухи какую-то железку, она теперь яростно колотила ею противника, а тот беспомощно отступал, не пытаясь контратаковать.

Грэй подышал несколько секунд полной грудью, потом изловчился, просунулся вперед, схватил тварь за щиколотку и повалил.

Непрошеный спаситель встретил подмогу одобрительным возгласом, совсем человечьим. Взмахнул своей железкой и так дал распластанной твари по лбу, что у той руки-ноги взлетели на полметра вверх. Потом упали и больше не шевелились.

Они стояли, отдуваясь, – Грэй и его странный компаньон – и смотрели на бездыханную нелюдь. Потом медленно обернулись друг к другу.

– Успе-ел… – выдохнул спаситель. – Успел. Здорово, мужик!

Грэй поднял верхнюю губу. Раньше нелюди не заговаривали с ним. Даже когда он убивал их, они не кричали по-людски – только рычали и хрипели. Может, они были вообще безголосые. А этот…

– Ну, пойдем.

Спаситель отважно повернулся к Грэю спиной и направился из тупичка вон. На ходу он достал какую-то тряпку и принялся обтирать ею свое оружие.

Грэй прикидывал, не задавить ли и этого на всякий случай.

– Да пойдем же! Пойдем домой. Обедать! А?

Нет, это определенно был не враг. Но и не человек. Нечто среднее между человеком и тварью. Странное. Доброе. И оно не боялось Грэя ни капельки. Уважало его силу, да, но видело в Грэе не опасного зверя, а… Товарища?

– Плюнь на этого вожака! Ты его так уделал, он уже не встанет. Сам подохнет днем. Пойдем лучше поедим. Вкусного мяса!

Грэй тихо заскулил. Его раздирали противоречия. Он совершенно не хотел убивать загадочное существо. И отпустить не мог. Пес оглянулся на поверженную тварь. В той еще теплилась жизнь, но тут пришло знание, что добивать ее не обязательно – до рассвета пусть валяется, а потом сама умрет.

Это знание Грэй каким-то образом позаимствовал у удивительного получеловека.