Нет, дорогие мои, милости не будет. Милости не будет никому; я уже еду, господа, и вам не придется сетовать, что Хорт зи Табор зря появился на свет. Да, господа; в моей опустевшей жизни появился теперь новый смысл…

Местные жители сбежались поглазеть на мага, собирающегося путешествовать в карете — и без лошади.

Что же. Им будет о чем рассказать внучатам.

— …Хозяин! Воды, простокваши, котлету на пару, живо!

Эти такие же. Уже несут кувшин вина и сочащуюся соком отбивную; мясо вместе с тарелкой летит в лицо подающему:

— Я сказал, простокваши! Я сказал, на пару!

Беготня.

Моя сабая досталась Голому Шпилю. Не в качестве выкупа — в качестве подарка; иногда я жалел о собственной щедрости. Иногда — нет.

Я не взял Ору с собой — чтобы не подвергать ее жизнь опасности; я оставил Ору одну, и она погибла.

Кто был тот враг, ради которого она вступила в Клуб Кары? Мог ли он воспользоваться тем, что она осталась одна?

Спокойно, сказал здравый смысл. Ора могла отравиться грибами. Могла упасть с моста в реку. Могла, зазевавшись, попасть под колеса бешено несущейся повозки… Вот моя же карета без упряжки — как она неслась по проселочным дорогам, как неслась, двух гусей задавила… А если и Ора?..

«Я женщина. Отец мой умер… Я маг третьей степени. За меня некому заступиться».

Верно. Она была слабая. Я оставил ее одну.

На чисто выскобленном столе стоял уже кувшин с аппетитной простоквашей; я посмотрел на свои руки. Каждый ноготь — в рамке, будто траурное объявление…

— Хозяин… Рукомойник, полотенце…

Вода была теплой. Подогрели, значить, убоялись гнева.

Я вымыл руки три раза с мылом.

Я умылся, смывая пот и пыль, и слезы, между прочим, смывая тоже — две или три слезинки выдавил из меня промозглый осенний ветер.

Хорошенькая девочка лет пятнадцати протянула мне чистое полотняное полотенце. В ее глазах был такой ужас, что я быстро отвел взгляд.

— Как тебя зовут?

— Мила… — в хриплом шепоте не ужас уже, а смертное отчаяние.

— Спасибо, Мила… Ступай…

Неужели Препаратор свел счеты с Орой? Неужели она угрожала чем-то Препаратору?

Назначенная магиня третьей степени? Не смешите меня. Разве что господин Препаратор постарался специально, чтобы досадить мне…

Я похоронил отца — сова, это святое. Похорон матери я даже и не помню… Так устроен мир — все время кто-то умирает. Почему господин Препаратор решил, что я стану печалиться из-за Оры Шантальи?

Я оставил ее одну.

Паровая котлета была приготовлена без соли. Значит, кое-что здешний повар все-таки смыслит.

Я поднял голову.

Трактир был пуст. В дальнем углу стояли плечом к плечу те, кому бежать было некуда — трактирщик, чем-то похожий на Марта зи Горофа, его тощая жена, мальчик лет девяти и девочка, та, что подавала мне полотенце.

— Прошу прощения, — сказал я через силу. — Я, кажется, всех здесь распугал… Отличная котлета, спасибо…

И положил на стол пять золотых кругляшек. Все деньги, что у меня остались.

Хозяин мигнул. Мальчик спрятался за спину матери. Девочка втянула голову в плечи — кажется, она не верила мне. Не верила, что человек с таким лицом может проявить добрую волю.

Я закрыл ладонью желтый глаз. Грустно улыбнулся.

Девочка долгую секунду глядела на меня, приоткрыв рот.

А потом испуганно улыбнулась в ответ.

ЗАДАЧА № 400: Маг первой степени тратит одинаковое количество сил на отражение шести последовательных ударов кузнечным молотом (заклинание «от железа») и на совращение четырех крестьянских девушек (заклинание любви). Какова энергоемкость каждого заклинания?

ЗАДАЧА № 401: Маг второй степени совратил последовательно трех крестьянских девушек. Сколько ударов кузнечным молотом (заклинание «от железа») он мог бы отразить, израсходовав такое же количество магических сил?

Место было скверное. Не раз и не два здесь кого-то резали — вероятно, разбойники; неудивительно, что передняя ось лопнула именно здесь, на распутье. Толчком меня бросило на стенку кареты; экипаж проехал немного по инерции и встал, завалившись на брюхо.

Выходить не хотелось. Снова шел дождь.

Разбойники были опять-таки где-то здесь — обострив слух, я мог разобрать их сопение и возню. Некстати вспомнился Аггей с его мамашей и головорезами; а ведь тогда вода была еще теплой. Ненавижу осень — все так быстро меняется, и всегда к худшему.

Тогда рядом была Ора, сказал предательский внутренний голос. Вкрадчиво сказал и, кажется, сочувственно. Все так быстро меняется, и не к лучшему, нет, не к лучшему.

Разбойники, кажется, убрались. Это были нормальные, магобоязненные разбойники, они не жили в окрестностях драконьего замка, ими не командовал оголтелый маг-бастард…