Нет, наш якорь не мог поползти. Он держал в самых серьёзных ситуациях, а сейчас почти нет ветра.

— Наверное раскрутилась одна из мочек на цепи. — говорит Карло.

— Нет. Я контролировала не далее чем неделю назад, в порту Хониара. Они все заблокированы проволокой.

— Её украли!

— Как?

Согласна, что ни разу, со дня выхода в плавание, мы не закрывали лодку на ключ. Но как они смогли завести мотор, как нашли нужную кнопку, которая, кроме всего прочего, не срабатывает два раза из трёх? И потом, кто?

— Конечно же не обитатели лагуны.

Наверное она действительно куда-то сдрейфовала. Я ничего уже не понимаю, не могу больше думать и размышлять. В первую очередь, не знаю почему, мне приходит в голову мысль о том, как сделать, чтобы известие об этом не дошло до Милана. Я даже не осознаю, что, учитывая место, где мы находимся, было бы удивительно, если бы кто-нибудь заметил нас самих, замёрзших, полураздетых, без дома, документов и денег.

Карло старается рассуждать трезво: — Невозможно, чтобы она ушла в открытое море. Эта лагуна окружена двойным кольцом рифов, проходы в которых не совпадают. В лучшем случае она уткнулась в один из островов. Тогда её не должно сильно повредить, и завтра, при свете дня, мы её найдём. В худшем, попала в один из каналов, тогда сейчас её бьёт о рифы. Тогда можно будет спасти хотя бы вещи.

Потом будет видно.

Я же отказываюсь думать об этом.

Мы в полном смятении. Вдруг вдали вроде что-то показалось: — Может быть…

На одном из островков появился огонёк. Мы бросаемся в этом направлении, ничего больше не соображая и срезаем шплинт гребного винта подвесного мотора на кораллах, окружающих остров.

Последние метры преодолеваем буксируя тендер за собой. Обдирая ноги об острые кораллы. Нам навстречу выходят мужчина и женщина с кокосовыми факелами в руках. В этот момент они для нас друзья, люди, дом: — Мы не можем найти свою лодку! — Бросаемся мы к ним, и сразу чувствуем себя маленькими и жалкими. Они плохо понимают по английски и смотрят на нас с растерянностью.

— Вон там ваша лодка. В той стороне.

— Как? Где?

Они указывают в темноту. Даже не сказав спасибо, прыгаем в тендер и начинаем грести в указанном направлении, натыкаясь на кораллы и ничего не видя впереди. Они же, с зажжёнными факелами идут по берегу, указывая нам направление. Наконец останавливаются и кричат с берега: — Вон она. Видите? Мы ничего не видим, но продолжаем неистово грести в указанном направлении.

Но ведь корпус «Веккиетто» белый и должен бы давать хоть какой то отблеск. И вдруг, чудо: светящаяся точка, может быть огонёк на далёком острове, появляется на мгновенье и исчезает. Это «Веккиетто», именно там, где мы его оставили и не далее чем в пятидесяти метрах от нас. Он немного сместился и закрыл далёкий огонёк. Мы потеряли ориентацию в темноте, а наши галогенозависимые глаза, не в состоянии разглядеть лодку в темноте даже на таком близком расстоянии.

С последними гребками мы почти выходим на глиссирование и стукаемся в борт лодки. Никогда она ещё не казалась нам такой, красивой, такой уютной и надёжной. Нас одолевает нервный смех и мы делимся мыслями, которыми не поделились раньше, чтобы не расстраивать ещё больше друг друга.

На следующее утро, не без некоторого стыда, сходим на берег, отблагодарить тех, кто помог нам ночью.

— Это фонарь для вас.

Фонарь, большая ценность в этих местах. Один из мальчишек ныряет в воду, выныривает пару раз, набрать воздуха и возвращается с двумя лобстерами, которых небрежно кидает в ведро, стоящее в нашем динги.

И все, как всегда, смеются.

Суббота. 10 марта 1990 г.

Эгуум атолл, архипелаг Луизиада, Папуа Новая Гвинея. Мы оказались здесь случайно. Усталые и измученные мы шли под непрерывными дождями и постоянно встречном ветре, пробиваясь на запад. У нас давно кончились свежие продукты.

Рассвет снова встретил нас ливнем и встречным ветром. Лиззи за штурманским столом с лупой рассматривала карту.

— Смотри, Карло. У нас впереди атолл. Остановимся?

— Согласен.

Когда неожиданное решение рушит заранее разработанные планы, мы всегда оба согласны. Ну придём позже в Порт Морсби, остановимся нелегально на Эгуум атолле, какая разница? Тем временем продолжается дождь и капли, словно маленькие булавки, попадают мне в глаза, каждый раз, когда я смотрю вперёд, туда, где с момента на момент должен появится атолл.

Какое непреодолимое желание, развернуть лодку и вернуться назад, в зачарованное царство пассатов! Но, возможно и нет. Ведь жизнь, это большая игра, маятник, постоянно мечущийся между желанием снова пережить прекрасные моменты прошлого и ожиданием новых событий. Встречный ветер и дождь, в конце концов, это пустяки, всего лишь условия, почти необходимые, являющиеся частью игры.

Главное, чтобы бы игра продолжалась!

Этот новый ветер, уже муссон Индийского океана, прошедший через Китай и Японию, и долетевший сюда, донеся остатки ливневых дождей, которые сейчас заливают рисовые поля Дальнего Востока.

Вот мы и прошли почти весь Тихий океан. Луизиада, последний большой архипелаг перед Торресовым проливом.

— Ты помнишь, каким огромным казался нам Тихий океан, когда мы разглядывали его на карте?

Маркизы, Туамоту, острова Общества…, Кук, Тонга, Фиджи…, Вануату, Австралия, Соломон. Мир, такой огромный и такой раздробленный, что казался бесконечным.