Схватив прутья, я попробовал их раздвинуть. Наградой послужил сильный удар тока. От боли и неожиданности я отлетел назад, врезавшись в противоположную решетку. Новый удар не заставил себя ждать.

Очумело тряся головой, я отполз в центр клетки. Откуда эти аборигены электричество знают? До этого мне казалось, что окружающие живут если и не в бронзовом веке, то максимум в средневековье. Ток в прутьях им не положен. Но он есть. Мда гениальный план побега провалился.

Устроившись так чтобы не касаться прутьев, я расслабился. В этом состоянии обострился слух позволив различать голоса, раздающиеся с нескольких сторон. От безделья попробовал запоминать слова. Пусть значения и неизвестны, но всеравно пригодится. А смысл и угадать можно. Уверен мой запас ругательств не так плох. На мои ночные концерты тюремщики реагировали весьма эмоционально. Подозреваю, вой жутко мешал им спать.

Через несколько часов мы остановились. Спустя какое-то время ткань откинули. Это оказались двое знакомых шаманов, умудрившиеся усыпить меня своим пением. Талант что сказать. На кончике копья сопровождавший их мужик засунул мне пару крупных кусков мяса. Опять сырого. Вот гады. Интересно, а поить меня как будут? Воду на копье не передашь, а приближаться они явно боятся. Я угрожающе рыкнул. Ага — проблема решилась просто. Как ни в чем небывало ткань закинули обратно. Поить меня не собирались.

Как я заметил вокруг пустыня, а значит воды организму требуется много пусть пока жажды и не ощущалось. Ну что же, посмотрим что будет дальше. Я ведь не верблюд. Если они хотят довести пленника живым, то проблему придется решать.

И тогда посмотрим кто кого…

Утешая себя этой мыслью я вновь завалился спать. А что ещё делать?

Ночь. Тирен вылез из шатра и посмотрел на небо. Оттуда весело перемигивались тысячи звезд. Несмотря на новолуние, темноты не наблюдалось. И ни облачка. Конечно, наивно ожидать такую удачу, но глядя на яркую россыпь звезд, он испытал разочарование. Впрочем, отменить ничего уже нельзя.

Встряхнувшись, он решительно направился на другой конец лагеря. Лагерь получился впечатляющим: помимо полусотни гвардейцев герцога караван сопровождал барон с двумя десятками стражи. К тому же к ним присоединились немногочисленные купцы с охраной — а это ещё три десятка человек. Больше сотни. Казалось бы чего бояться?

Часовые узнавали его и не задавали вопросов. К тому же их встретилось не так много. Из полутора десятков пятеро сидели в центре лагеря, охраняя клетку с тархом. Несколько пар расположились по холмам вокруг лагеря — они в случае опасности должны трубить в рог и отступить. Его учитель здорово постарался. Помимо такого количества часовых лагерь окружали телеги скрепленные цепями, у которых удобно держать оборону. Как будто предчувствует опасность. Вряд ли конечно, иначе он не приказал бы поставить свою палатку у самого края лагеря. Видите ли он любоваться закатом захотел. С ума сошел на старости лет. Из сумрака показался большой шатер — раза в два больше его собственного и к тому же украшенный богатой вышивкой. У входа лениво развалился телохранитель. А у учителя их двое. Значит второй внутри.

При виде приближающейся фигуры воин обнажил меч и встал. Впрочем узнав Тирена он расслабился и вернул его в ножны. Большая ошибка. Не доходя пары шагов, маг ударил молнией — своим коронным заклинанием, отточенным за годы тренировок до совершенства. Стражник дернулся и начал падать. Подскочив, Тирен придержал труп. Теперь предстояло самое опасное.

Осмотрев магическим зрением походный шатер, он тихонько выругался. Колдун давно страдал паранойей, но сегодня превзошел сам себя. Все защитные чары оказались активированы и палатка едва не светилась. И самое прискорбное то, что его старый ученический амулет не поможет пройти внутрь. Бить снаружи тоже бесполезно. Защита выдержит достаточно долго, чтобы владелец десять раз проснулся. Ну ведь должен же туда как-то проходить телохранитель?

Порывшись на шее трупа, Тирен снял три амулета. Один оказался простой защитой от сглаза — необходимая вещь при встрече с колдуном. От преднамеренного проклятья не защитит, а вот злые пожелания отведёт. В общем, распространенная вещь.

А вот с остальными амулетами были проблемы. Один из двух одинаковых камешков явно служил пропуском в шатер. Но какой? Даже волшебное зрение не давало ответа. Защиту снимали оба, но один наверняка ещё и убивал использовавшего. Забавная шутка.

Что ж — придется ждать. Судя по звездам, осталось не долго. Расположившись справа от шатра Тирен достал свой жезл мага. И привычно залюбовался. Костяную рукоятку украшал серебряный набалдашник с тремя камнями силы, а в центре переливался синим кристалл концентрации. Создание этого артефакта заняло год и стоило пять десятков золотых грифонов. Но и дало немало.

Мысли перескочили к прошлому. Вспомнилось, как мать за долги отдала его в рабство герцогу. Он тогда даже обрадовался. Это была не самая плохая участь. Именно из таких мальчишек и вырастали гвардейцы, преданные лично правителю. Они не свободны, как простые крестьяне, но не голодают и не нуждаются. А выделяемого надела земли и заработанного серебра всегда хватало на безбедную старость. Возможно, пойди все как ожидалось и сейчас он уже стал бы простым гвардейцем. Возможно, даже одним из тех кто сторожит этой ночью лагерь. Но герцог заметил у него магические способности и отдал на обучение одному из придворных магов.

По договору после окончания учебы и пяти лет работы на герцога в качестве мага он получал свободу.

Сухой высокий мужчина лет сорока, которому его поручили, не слишком обрадовался, но и не спорил. С самого начала он приказал называть себя Учителем. Остальные называли его Магистром. Настоящее имя знал только старый герцог.

Десять лет учебы пролетели незаметно. Он уже рассчитывал закончить обучение и однажды напомнил о сроке Учителю. Тот лишь рассмеялся. Оказалось, что правила его ордена требуют от каждого ученика, претендующего на звание мага, создания жезла. Это был сокрушительный удар. Материалы даже для самого простого стоили не одну сотню золотых. А у него за годы учебы не набралось и пяти. Учитель, как будто издеваясь, пообещал приставить к делу и выдавать по десять золотых ежегодно. Плата несомненно щедрая но, как тут же подсчитал Тирен, нужная сумма наберется только лет через сорок. Ему будет пятьдесят пять — глубокий старик.