— Я?.. Снег… — растерянно ответил лесной Снег. — А ты кто?

— Вот те на! — воскликнул человечек ещё более удивлённо и растерянно. — И я Снег!

Лесной Снег оглядел его с ног до головы. Одет человечек был небрежно, грязно, но щеголевато.

— Непохож, — заключил лесной Снег.

Городской Снег (а это был именно городской Снег), в свою очередь, оглядел лесного Снега, его румяные щёки, добрые голубые глаза, валенки и возразил:

— И ты не похож…

— А от кого это ты так бежал? — спросил лесной Снег.

— «От кого, от кого»! — мрачно заворчал городской. — От него всё, от Снегоочистителя, ни дна ему ни покрышки!

— Это вот того страшного усатого так зовут? — спросил лесной Снег.

— Ага, — ответил городской.

— А что это он с тобой хотел сделать?

— Да ты что? — изумился городской Снег. — С Луны, что ли, свалился?

— Да нет. Я не с Луны, — ответил лесной Снег серьёзно.

Часто, лёжа в лесу, он смотрел на Луну. Она ему очень нравилась. И он думал о том, что там, наверное, тоже идёт Снег. Лунный Снег. А теперь он подумал, что если он, Снег лесной, проделал такой долгий путь и пришёл в город, то почему бы и лунный Снег не мог проделать немного более долгий путь и тоже оказаться в городе.

— Я не лунный. Я лесной. Нездешний я. Из лесу.

— А я здешний. Городской, — почему-то очень грустно сказал человечек.

— Так чего же он с тобой хотел сделать, этот Снего…

— …очиститель-то? Ну, это, брат Снег, рассказывать — Долгая история! Да чего это мы с тобой здесь на ходу-то? Пойдём куда-нибудь, посидим, я тебе всё расскажу. Хоть и не похож ты, хоть и нездешний, а всё-таки тоже Снег. А то и поделиться не с кем…

При этих словах городской Снег выглянул из подворотни и облегчённо вздохнул:

— Всё! Уехал усатый! Айда в «Космос»! У меня вчера получка была.

— А что такое «получка»? — спросил лесной Снег.

— Ну, как тебе объяснить? Ну, вот её отдашь, а тебе за это много-много мороженого дадут. Понял?

— Нет, не понял, — признался лесной Снег.

Он вообще был очень честный малый и, когда чего-нибудь не понимал, никогда не делал вид, что понимает.

— А что такое «мороженое»? — спросил он.

И вот оба Снега пришли в кафе «Космос», сели за столик, и перед каждым из них официантка поставила по огромной вазе с мороженым. Лесному Снегу мороженое очень понравилось. Жадно поедая один шарик за другим, он сказал городскому:

— О, это очень вкусно!

— Я тоже люблю, — небрежно бросил городской Снег. — Я здесь постоянный посетитель. Ем почти задаром, потому что, если бы не я, этого мороженого и не было бы вовсе. Я здесь в городе большую работу провожу, — заявил он важно, — не то что ты у себя в лесу.

— Это заметно, — произнёс лесной Снег уважительно и сочувственно. — Вид у тебя усталый. Измождённый даже.

— Ещё бы! — сказал городской Снег с горечью. — Тебе легко говорить! Ты там себе лежи и лежи. Никто тебя не трогает, знай только свой срок. Весна придёт — уходить пора. А меня здесь что ни день — убирают. Ни минуты спокойно полежать не дают. Да ещё как! И ломом меня, и скребками, и песком посыпают. А потом на машину — ив реку топить… Да ещё Снегоочиститель этот, усатый лиходей. Техника! Город! Здесь тебе не лес-цветочки-ягодки!

— Ну, брат Снег, и грустное же у тебя житьё! — воскликнул лесной Снег, еле сдерживая слёзы. Чтобы снегам так жилось! Этого он никогда не слышал. — То-то ты такой, прости, грязный весь, небритый…

— Да-а-а… — жалостно протянул городской Снег, — Тебе хорошо быть таким чистым, белым, славненьким… У тебя в лесу что? Ну, лыжи разок по тебе проедут. Это даже приятно. Это всё равно, что по щеке погладят. Ну, в мягких валенках кто пробежит… А по мне… Сапоги! Ботинки!! Галоши!!! Все меня топчут! Все меня месят! Да вот ещё гвоздики…

— Какие ещё гвоздики?! — спросил лесной Снег в ужасе.

— Ну, шпильки, — пояснил городской.

— Какие шпильки?!

— Каблучки такие. Дамские. Горе моё. Да вот, смотри!

По кафе прошла девушка на высоких тонких каблуках.

Снег посмотрел и обомлел.

«Какие они высокие! — подумал он. — Какие они тонкие! Какие они, должно быть, острые! И как это, должно быть, больно!»

А вслух он ничего этого не смог сказать. Он сказал только:

— О-о-о!!

— Видал? — рявкнул городской Снег. — Страшно? — рявкнул он ещё раз торжествующе. — Вот если по тебе такое пройдёт, будешь ты бритым, будешь ты белым, будешь ты целым? Будешь или не будешь? Вот в чём вопрос! Во времена сплошной подошвы, — вздохнул городской Снег, — мне гораздо легче было. Я сейчас даже на «Журнал мод» подписался. Надо же всё-таки знать, что тебя ждёт.

Здесь лесной Снег, как ни крепился, не выдержал и заплакал. Слёзы его, замерзая на лету и превращаясь в сосульки, позванивали о стеклянную вазу с недоеденным мороженым.

— Слушай, брат Снег, милый! Страдалец ты мой! — говорил он сквозь слёзы. — На что тебе сдался этот город! Бросай его! Пойдём к нам в лес! Тишина, покой! Места хватит. В крайнем случае, горы образуем.

Здесь Снег замолк, потому что вспомнил, какие сложные отношения сложились у него с соснами, как он раздражал их своей молчаливостью, неповоротливостью и белизной.