Она подошла почти неслышно, но все же ангел обернулся и посмотрел с недоумением.

– Что?

Демон открыл глаза, иронически поднял бровь.

– Господин, – дрожащим голосом сказала девушка, сцепив руки в замок и подняв их в умоляющем жесте. – Мне сказали, что я расстроила вас, а за этот проступок здесь чуть ли не казнят.

– И? – Андриэль с усмешкой смотрел на рабыню.

Расплачется? Спросит, как загладить вину? Упадет в ноги? Обычная невольница, ничего больше. Его друг не прав – она безнадежна. Но тут левую голень обожгло внезапной и яростной болью. Это Кэсс со всей силы ударила туда тяжелым ботинком. Нога подогнулась, ангел припал на колено, а мятежница размахнулась сцепленными руками и обрушила их на темноволосую голову. Удар соскользнул и пришелся в ухо, но Кэсс не оплошала и, не мешкая, еще раз влепила ангелу ногой. Тот опрокинулся на спину.

– И надо бы тебе извиниться, – прошипела девушка, возвышаясь над поверженным хозяином. – Если здоровьем дорожишь.

Риэль взвился с земли и бросился на обидчицу.

– Девка… – Он уже замахнулся, чтобы как следует врезать ей, но отведенную для удара руку перехватили в воздухе.

Амон напомнил:

– Моя. Дотронешься – убью!

– Тогда накажи ее сам! Она посмела… – Разгневанный господин оттолкнул бросившегося ему на помощь Шлеца. – Дрянь.

– Ничтожество, – парировала с земли рабыня и обернулась к демону: – Давай, ударь! Сволочь бездушная…

Он посмотрел безмятежно, повернулся к разъяренному другу, сказал:

– Пора ехать. Полетишь или верхом?

– Верхом… – болезненно морщась, ответил тот.

– Я так и думал.

Девушка вскрикнула, когда ее вздернули на ноги, стремительно развернули и потащили к лошади. Она думала, демон и правда замыслил расправу, но вот он подсадил ее в седло, а через мгновение и сам устроился рядом, подвинув Кэсс ближе к конской холке.

– А одна я ехать не в состоянии? – стараясь не расплакаться, спросила без вины виноватая.

– Свою состоятельность ты уже доказала. Поэтому сиди и помалкивай, – спокойно ответил он и стегнул коня.

Все попытки Кассандры выстроить между собой и своим спутником ледяную стену пошли крахом. Глупое сердце суматошно билось от одного только осознания его близости. Почему? Да что в нем такого?! Зачем посадил с собой? Заботится? Не хочет, чтобы снова сбежала? А может… да брось, глупая! Приди в себя.

Амон спокойно выпрямился, даже не подозревая, в каком состоянии находится сейчас его жертва, или подозревая, но не обращая внимания. Одна его рука тяжело лежала на ее талии, и от горячей ладони бежали жгучие токи по всему телу. Может, ему доставляет удовольствие так ехать? Нет. Девушка запретила себе об этом думать. Демоны бесчувственные и жестокие создания.

– Как ты нашел меня? – спросила она, потому что не могла ехать молча – слишком много вопросов мельтешило в голове, раздражая любопытство.

Впрочем, чем больше она узнает, тем больше шансов…

Хозяин хмыкнул, словно рабыня спросила глупость.

– Ты принадлежишь мне. Стоит тебе произнести мое имя, и я знаю, где ты. А как я, по-твоему, успел тебя спасти в той деревне? – Кэсс непроизвольно впилась ногтями в широкое мужское запястье, стараясь подавить ярость – в памяти сразу же всплыл подслушанный у ручья разговор. – Успокойся.

Равнодушно отданный приказ заставил на мгновение напрячься, но все же усилием воли пленница вынудила себя ослабить хватку. Однако еще труднее оказалось подавить в себе неукротимое желание погладить то место, куда только что с наслаждением вонзались ногти.

– И ты читаешь все мои мысли? – делано спокойно спросила она.

– Пока не все. – Он сказал это без досады, но с чувством легкого сожаления. – Некоторые твои мысли очень яркие – особенно если ты сосредотачиваешься только на них. А если смотришь в глаза, я почти наверняка прочитаю то, о чем ты думаешь. Но если отвернешься, как сейчас, что-то может ускользнуть.

– Зачем ты это вспоминаешь? – через некоторое время спросил Амон. – Шлец болтун.

– Вы не способны любить, да? Ты не умеешь чувствовать, испытывать… нежность. – Она запнулась на последнем слове.

Тишина. Ну да, разве хозяин может снизойти до разговора с рабыней? И так уже столько времени на нее потратил…

– Я никогда не любил, – после долгого молчания ответил демон. – Это человеческое чувство. Мне оно чуждо.

– А сколько тебе лет?

– Это важно? – В низком голосе звучало удивление, словно у его обладателя никогда не интересовались возрастом.

Кэсс молчала, не зная, как правильно ответить. На вид ему около тридцати, но вдруг она ошибается?

– Полторы тысячи.

– С-с-сколько?! – Девушка резко обернулась и едва не вывалилась из седла. Забыв про все, она всматривалась в молодое лицо, и в глазах поселилась такая паника, что ее спутник против воли улыбнулся.

– Мы живем по пять-шесть тысяч лет, человечка.

– Охренеть! – с чувством сказала рабыня и нахмурилась, когда руки хозяина сжались сильнее.

– Не ругайся на языке того мира – раздражает. Говори на нашем языке.