Шрифт:
Мы уже говорили об оппозиции монашества — в лице Петра Дамиани и Бернара Клервоского — аристотелевской философии, развивавшейся вне стен монастыря. В XIII в. борьба иного рода развернулась в самом Парижском университете: речь идет о противостоянии так называемого «секулярного» или приходского клира новым религиозным орденам — доминиканцам и францисканцам. Из письма, написанного в 1254 г. магистрами Парижского университета из белого духовенства и изображающего конфликт с точки зрения одной из сторон, мы узнаем, что появление в университете представителей новых религиозных орденов, число которых там быстро росло, поначалу весьма приветствовалось [223] . Однако доминиканцы отказались принять участие в беспорядках 1229–1230 гг. и получили в это время одну магистерскую кафедру на факультете теологии [224] . Вторая кафедра перешла к доминиканцам, когда Жан из Сен-Жиля, уже будучи магистром теологии, стал доминиканцем [225] . Александр Гэльский, магистр теологии, стал францисканцем в 1236 г., и тогда францисканцы стали добиваться второй кафедры для себя, чтобы не отставать от доминиканцев. В 1253 г. состоялась еще одна забастовка, и доминиканцы согласились участвовать в ней только при условии, что за ними останутся две кафедры [226] . Белое духовенство следило за тем, чтобы с каждого магистра без исключения бралось клятвенное обещание участвовать во всех забастовках. Доминиканцы это требование игнорировали. Впоследствии их представители были изгнаны из университета и отлучены от церкви. Данное письмо было составлено в университете, чтобы оправдать действия представителей белого духовенства и заручиться поддержкой в борьбе против новых религиозных орденов.
223
Но в последнее время некоторые люди религиозного звания, которых называют братьями-проповедниками и которых в Париже жило немного, приходили под видом благочестия и общественной пользы и изучали теологию вместе с нами, усердно и смиренно; по этой причине наши предшественники и мы сами принимали их с добротой, заключали в объятия дружеской любви, давали им угол в наших домах… и, получив много благодеяний от нас и от наших предшественников… они одновременно росли и в науках и в числе, так что ныне они распространились повсюду, во многих университетах. Письмо Парижского университета прелатам, церкви и ученым против братьев-проповедников.
Nouissime autem diebus nostris quidam uiri regulares, qui fratres Praedicatores dicuntur, Parisius in paruo numero uiuentes sub quadam pietatis ac publicae utilitatis specie subingressi una nobiscum theologiae studium feruenter et humiliter sunt aggressi, propter quod a maioribus nostris et nobis benigne recepti, sincere caritatis brachiis amplexati, in domo nostra propria… plurimisque beneficiis nostris et antecessorum nostrorum potiti… in scientia simul et in numero adeo sunt dilatati, quod iam ubique terrarum per multa collegia sunt dispersi (Ibid., n. 230, p. 253).
224
Но хотя в своем первом установлении они избрали служение Господу в совершеннейшем смирении, позднее, ведомые неизвестным нам духом против евангельского правила совершенного смирения, которое они исповедовали (в котором Господь говорит совершенным «Не называйтесь учителями», и чуть погодя «Не называйтесь наставниками»… [Мф 23:8, 10]), стремясь к получению почетного звания магистра и магистерской кафедры, тем не менее, когда большая часть Парижского университета была переведена в Анжер по причине известной жестокой несправедливости, совершенной по отношению к нам, ввиду малого числа учеников, остававшихся в Париже, и при попустительстве епископа и канцлера Парижа они осуществили свое желание в тот момент и в отсутствие магистров получили магистерские степени и одну профессорскую кафедру.
Ceterum cum ab initio suae institutionis elegissent in humilitate perfecta Christo Domino famulari, consequenter nescimus quo ducti spiritu contra euangelicam perfectae humilitatis quam fuerant professi regulam (qua dicit Dominus ad perfectos: «Nolite uocari Rabbi», et paulo post: «Ne uocemini magistri»…), honorem sollemnis magisterii et magistrorum cathedras ambientes, tamen propter quandam atrocem iniuriam et famosam nobis illatam translata maiori parte studii Parisiensis Andegauis in illa paucitate scholarium, quae remansit Parisius, desiderio suo potiti, conniuentibus episcopo et cancellario Parisiensibus, qui tunc erant, in absenti magistrorum sollemne magisterium et unam magistralem cathedram sunt adepti (Ibid.).
225
Затем, когда наш университет… был реформирован в Париже, через эту же кафедру они умножили число своих докторов против воли тогдашнего канцлера — нашим предшественникам еще не чинили препятствия другие монастыри (студентов) вероломных орденов — и сами учредили второе профессорство и какое-то время поддерживали обе кафедры, приобретенные таким путем.
Deinde studio nostro… Parisius reformato, per eandem cathedram multiplicatis sibi doctoribus successiue praeter uoluntatem cancellarii qui tunc erat, maioribus nostris, qui nondum aliis regularium scolasticorum conuentibus arctabantur, dissimulantibus, per seipsos secundam cathedram erexerunt, et eas ambas talibus titulis acquisitas aliquandiu tenerunt (Ibid.).
226
Затем, после Великого Поста, в великой сердечной тревоге по поводу убийства, заключения в тюрьму и других жестокостей, совершенных по отношению к нашим студентам полицией Парижа, в соответствии с определенным указом апостольского престола, пожалованного нам, мы заключили взаимное соглашение [расследовать] указанные несправедливости перед Богом и правосудием, а если случится так, что секулярное правосудие окажется недейственным, насколько в наших силах, не отступать от наших правил и порядков и [действовать] не от имени отдельных людей, но от имени университета. Когда мы совершили это, вышеуказанные магистры из проповедников, которые тогда преподавали у нас, соглашались принять это наше соглашение только при условии, что… мы уступим в безвременное ведение их ордена две кафедры на факультете магистров теологии. Это не могло быть позволено им…
Super transacta uero Quadragesima [cum] propter interfectionem, uinculationem et alias atroces iniurias a custodibus Parisiensibus communibus scholaribus nostris illatas in magna cordis angustia constituti iuxta quandam ordinationem sedis apostolicae nobis indultam, obligationem quandam ad inuicem faceremus de praefatis iniuriis secundum Deum et iustitiam, quatenus unicuique salua regula uel ordine suo liceret et etiam sine labore proprii corporis, non singulorum sed Uniuersitatis nomine, si forte contingeret iustitiam saecularem nobis deficere, prosequendis memorati magistri Praedicatorum apud nos tunc regentes dictae obligationi nostrae consentire minime uoluerunt, nisi sub ea conditione ut… duas eorum ordini scholas concederemus perpetuas in theologiae collegio magistrorum, quod eis concedi non poterat… (Ibid., p. 254).
Легче всего было бы объяснить этот конфликт борьбой за власть и влияние, однако его причины более глубоки. Белое духовенство заявляло, что представителям новых религиозных орденов не должно быть места в университете, поскольку задача университета — готовить приходских священников [227] . Как они считали, религиозные обеты нестяжания, безбрачия и послушания несовместимы с должностью университетского магистра [228] . Однако доминиканцы и францисканцы отвечали, что тот образ религиозной жизни, которому следуют они, как нельзя лучше подходит для деятельности в университете. Речь шла о понимании задач университета и его отношения к миру, а также о том, как понимать унаследованную от Аристотеля открытость миру. Белый клир утверждал, что университетское образование должно позволить приходскому священнику осуществлять свои традиционные функции, т. е. между университетом и кафедральной школой не должно быть большой разницы. Новые нищенствующие ордена рассматривали университет как средство нового, более радикального обращения к Евангелию и нового провозвестия Евангелия миру. Проявление и сочетание разных тенденций — участие в жизни университета, обращение к философии природы Аристотеля и новые формы религиозной жизни — в деятельности нищенствующих орденов будет основным вопросом, который мы обсудим в ходе знакомства с сочинением Фомы Аквинского в защиту нищенствующих орденов «Contra impugnantes Dei cultum et religionem».
227
В этих вышеупомянутых обстоятельствах… мы узнали истинное решение… собора в Севилье, где говорится: «Лица разных исповеданий не должны служить вместе», что равным образом запрещается и божественным законом, ведь Моисей говорит: «Ты не должен пахать с волом и ослом одновременно» [Втор 22:10], т. е. нельзя объединять людей разных исповеданий в одном месте службы. И далее [Грациан, 16.7.22] «Те, чьи занятия и обеты различны, не могут объединяться».
In quibus omnibus supradictis… sumus experti ueritatem… Hispalensis Concilii, ubi dicitur: «In uno eodemque officio diuerse professionis homines esse non debent; quod etiam in diuina lege prohibetur dicente Moyse: Non arabis in boue simul et asino, quod est: diuerse professionis homines in uno simul officio non sociabis». Et infra [Gratian, 16.7.22]: «Non coherere sibi nec coniungi possunt, quibus fuerint studia et uota diuersa» (Ibid., p. 257).
228
См.прим. 16.
ЛЕКЦИЯ 13
Новые религиозные ордена. «Против нападающих на служение богу и религию» Фомы Аквинского [229]
Как мы видели, церковные власти поначалу выступали против изучения естественной философии Аристотеля в университетах. Белое духовенство также сопротивлялось тому, чтобы представители новых — нищенствующих — религиозных орденов получали должности и кафедры в университетах. Победа естественной философии Аристотеля и новых религиозных орденов в университетах не была случайностью: оба эти факта отразили новое отношение к миру, которое сыграло важную роль в развитии университетов. После появления в 1254 г. письма клириков Парижского университета против присутствия в нем доминиканцев и францисканцев Гильом Сент-Амурский, секулярный магистр факультета теологии, возглавил борьбу против нищенствующих орденов. Несмотря на то, что поначалу ему удалось добиться в этом некоторых успехов, в 1256 г. он был уволен из университета по распоряжению папы, а вскоре был достигнут компромисс между двумя враждующими сторонами, который позволил Бонавентуре (францисканцу) и Фоме Аквинскому (доминиканцу) стать официальными магистрами теологии. Однако первая лекция Фомы стала возможной только благодаря присутствию вооруженных солдат. Темой своего первого кводли-беталя (великий пост, 1256) он избрал вопрос о новых религиозных орденах. Он принял еще более горячее участие в споре о новых орденах, выступив с сочинением «Contra impugnantes Dei cultum et religionem», в котором обсуждался протест против новых орденов, высказанный Гильомом Сент-Амурским в его «Tractatus de periculis novissimorum temporum».
229
Все ссылки, кроме отмеченных иначе, на: Thomas Aquinas, Contra impugnantes Dei cultum et religionem, vol. 29 // Opera Omnia, eds. E. Fett'e et P. Mar'e, 34 vols. P.: Viv`es, 1872–1880.
Все христиане, говорит Фома, участвуют в религиозной жизни, если они связаны с Богом через крещение и богослужение. Религиозные ордена представляют собой второй уровень религии, для которого характерна более интенсивная религиозная жизнь. Этот уровень описывается и в позитивных, и в негативных терминах [230] . В положительном смысле религиозная жизнь в ордене предполагает постоянное участие в каких-то делах благочестия. В отрицательном смысле религия второго уровня есть постоянное отречение от мира, причем в большей степени, чем того требует крещение. В обетах нестяжания, воздержания и послушания выразились оба аспекта: все они означают отречение от мира, которое в свою очередь обеспечивает посвящение себя делам христианской любви, осуществляемым орденом [231] . Медитация — высший из возможных трудов, и посвящение себя созерцанию по принятии монашеских обетов — высшая форма религиозной жизни [232] . До сих пор мы видели, что определение религиозной жизни, данное Фомой, согласуется с реформой монашества, предпринятой Бернаром: жизнь в религиозном ордене предполагает отречение от мира, а конечной целью этой жизни является созерцание. И действительно, может показаться, что религиозная жизнь, как ее описывает Аквинат, ничем не отличается от монашеской жизни.
230
Религия во втором значении [первое значение: связь всех христиан с Богом в крещении и богослужении. — Прим. перев.} есть обязательство служить Богу особенным образом, деяниями братской любви, отказавшись от мира.
Secunda prout aliquis ad aliqua charitatis opera se obligat, quibus specialiler Deo seruitur abrenuntians saecularibus (Ibid.).
231
Как в крещении человек через религию соединяется с верой в Бога, а для греха умирает, так и через религиозный обет он умирает не только для греха, но и для мира, чтобы жить для одного Бога в том подвиге, в котором он дал обет пребывать для веры в Бога.
Sicut autem in baptismo homo per fidei religionem Deo ligatur, peccato moritur, ita per uotum religionis non solum peccato, sed saeculo moritur, ut soli Deo uiuat in illo opere, in quo se Deo ministraturum deuouit fidei (Ibid.).
232
Более совершенным является тот орден, который создан ради наиболее достойных дел. Так, можно провести сравнение между практическими и созерцательными орденами в отношении того, насколько достойны дела практических и созерцательных орденов… Если два ордена основаны ради созерцания, то более совершенным из них будет тот, в котором больше внимания уделяется делу созерцания.
Illa religio esse eminentior, quae digniori actui dedicatur, ut sic secundum comparationem actiuae, et contemplatiuae uitae in utilitate et dignitate accipiatur comparatio religionum, quae actiuae et quae contemplatiuae deputantur… Si duae religiones sunt institutae ad contemplandum, illa per quam nomini liberior contemplatio redditur, debet perfectior iudicceri (Ibid.).
Гильом Сент-Амурский — его мнение передает Фома — настаивал на том, что действительно нет разницы между религиозной жизнью и жизнью монашеской: они совершенно тождественны. Вторя возражениям, прозвучавшим в письме секулярных магистров 1254 г., Гильом утверждает, что поскольку религиозные ордена берут на себя нечто большее, чем соблюдение заповедей Христовых в качестве жизненных правил, то все они должны следовать заповеди избегать должности учителя [233] . В целом, невозможно отречься от мира, занимаясь преподаванием [234] . В нашем кратком экскурсе о Правиле св. Бенедикта мы отметили, что смирение является средством достижения совершенства в монашеской жизни: бенедиктинский монастырь — это школа смирения. Гильом утверждает, что учительство и монашеское смирение несовместимы, ведь никто не будет отрицать, что звание преподавателя — один из видов почестей, а почести и смирение суть противоположности [235] . Опираясь на традицию и каноническое право, Гильом указывает на то, что преподавательская служба должна быть отделена от монастырской [236] . Монахи не занимались преподаванием, поскольку должность учителя находится в ведении епископа и белого священства, которое подчиняется ему. Монашеская жизнь, т. е. религиозная жизнь, проходит в смирении и вдали от мира; публичная роль учителя предназначена для белого духовенства, которое опекает свои приходы и заботится о душах мирян [237] . Гильом в своих возражениях доходит до обвинения новых орденов в том, что благодаря им стерлась грань между членами религиозных орденов и белым духовенством. Он заявляет, что все «религиозные» должны быть монахами, а все профессоры теологии — принадлежать белому духовенству. Ни традиция, ни каноническое право не предусматривает существование ордена, который бы занимался преподаванием: не может быть религиозного ордена проповедников. Все, кто принял религиозные обеты, особенно доминиканцы, должны вернуться в свои монастыри и предоставить преподавание теологии тем, кому оно принадлежит по праву — белому духовенству.
233
«Религиозным» постоянно чинились препятствия в получении ими образования с тем, чтобы не дать им возможности учить. В защиту этих мер приводились слова нашего Господа: «А вы не называйтесь учителями» (Мф 23:8). Утверждалось, что, поскольку эти слова являются заповедью, которую должны соблюдать совершенные, то «религиозные», которые в первую очередь исповедуют совершенство, должны воздерживаться от учительства.
Doctrinam autem religiosorum, ne scilicet docere possint, multipliciter excludere nituntur. Primo, auctoritate Domini dicentis Matth. XXIII, 8: Vos autem nolite uocari Rabbi: quod consilium quidam dicunt a perfectis esse obseruandum, unde cum omnes religiosi perfectionem profiteantur, a magisterio abstinere debent (Ibid.).
234
К тому же утверждается, что учительство противно религиозному обету, раз он отрекается от мира.
At idem addunt, quod docere est contra religionis uotum, per uotum enim religionis mundo abrenuntiatur (Ibid.).
235
Нас убеждают в том, что члены орденов обязаны так же строго блюсти совершеннейшее смирение, как они соблюдают совершеннейшую бедность. Так же как обет нестяжания, который запрещает им владеть чем бы то ни было, так и смирение, которое им надлежит блюсти, не позволяет им стяжать какие-либо почести. Преподавание же, как известно, есть почесть. Следовательно, члены орденов не должны преподавать.
Religiosi tenentur ad perfectam humilitatem, sicut ad perfectam pauperitatem, quod non licet eos aliquid proprium possidere. Ergo debent ita humilitatem seruare quod nulla honore potiantur: magisterium autem est honor, ut probatum est. Ergo magisterium est illis illicitum (Ibid.).
236
[Он утверждает], что ученая должность более далека от монашеской жизни, чем церковная. Но мы считаем (XVI, quaest. I), что «никто не может исполнять должность священника и усердно соблюдать монашеские правила». Тогда монах еще менее способен посвятить себя служению науке, как преподавая, так и обучаясь.
Magis est remotum a uita monastica scholasticum officium quam ecclesiasticum: sed ut dicitur XVI, quaest. 1: «Nemo potest et ecclesiasticis officiis deseruire, et in monastica regula ordinate persistere»: ergo multo minus potest monachus scholasticis officiis uacare docendo uel audiendo (Ibid.).
237
Св. Иероним старался подчеркнуть разницу между монахом и клириком и показать, что служба обоих предполагает определенные обязанности. Одно должен выполнять монах в качестве монаха, другое — священник в качестве священника. Обязанность монаха в силу его положения — оплакивать собственные грехи и грехи других. Особая задача священника — проповедовать мирянам и поучать их.
Voluit ergo Hieronymus distinguere inter personam monachi, et personam clerici, ostendens quid cuique ex proprio officio conueniat. Aliud enim conuenit cuique, ex eo quod monachus est, sua et aliorum peccata deflendi habet officium: ex eo quod clericus est, docendi et pascendi populum (Ibid.).
Фома отвечает, что именно созерцание прежде всего дает право преподавать [238] . Участие в мирских делах есть главное препятствие созерцанию, и оно преодолено религиозными орденами благодаря обетам нестяжания, безбрачия и послушания. Религиозные обеты скорее способствуют, а не препятствуют созерцанию, и, следовательно, они способствуют преподаванию. Кроме того, религиозная жизнь может заключаться и в полном посвящении себя какому-то одному делу христианской любви, чем и является преподавание [239] . Тот факт, что ранее ни один религиозный орден не занимался такого рода трудами христианской любви, не является доказательством несовместимости религиозной жизни и преподавания. Для того чтобы показать, что никакой религиозный орден не должен посвящать себя преподаванию, Гильом должен был бы доказать, что целью религиозной жизни не является христианская любовь и что преподавание не является формой христианской любви. Другими словами, Фома утверждает, что Гильом неправильно понимает наиболее существенный момент религиозной жизни — христианскую любовь. Но с точки зрения христианской любви совместимость преподавания и религиозной жизни не вызывает сомнений.
238
Другой службой, которую не исключают обеты членов религиозных орденов, является преподавание. Напротив, благодаря созерцанию способные понимать божественные вещи, они определенно более всех годны для того, чтобы сообщать это другим… Сейчас религиозные большую часть времени посвящают созерцанию. Поэтому мы видим, что религиозные по своему призванию стали более, а не менее годны для преподавания.
Et ita religiosi per uotum religionis a doctrinae officio non excluduntur. Illi maxime sunt idonei ad docendum qui maxime diuina per contemplationem capere possunt… Sed ad uacandum contemplationi praecipue religiosi sunt deputati. Ergo per hoc quod sunt religiosi, redduntur magis ad docendum idonei quam impediantur (Ibid.).
239
Мы уже отметили, что религиозные ордена могут быть основаны ради совершения любой благотворительной деятельности. Но учительство есть деяние милосердное, почему и считается одним из видов духовного милосердия. Поэтому религиозный орден может быть основан ради цели учительства.
Sicut supra probatum est, ad quodlibet opus misericordiae exequendum potest aliqua religio institui. Sed docere est actus misericordiae, unde inter eleemosynas spirituales computatur. Ergo potest aliqua religio institui specialiter ad docendum (Ibid.).
Поскольку посвящение себя делам христианской любви через принятие обетов составляет суть религиозной связи — связи человека с Богом, оно может принимать формы как созерцательной, так и деятельной жизни. Если абстрактно оценивать созерцание и действие сами по себе, т. е. отвлекшись от каких-то конкретных условий, то созерцание предпочтительнее действия [240] . Следовательно, строго говоря, посвящение себя делам христианской любви в созерцании — более высокая форма религиозной жизни, чем действенная христианская любовь. Тем не менее в определенных условиях действие предпочтительнее созерцания; например, в ситуации крайней и вынужденной бедности лучше действовать, чем предаваться медитациям. Принимая во внимание то невежество, в котором пребывает наш мир, выбору между только созерцанием и только действием следует предпочесть жизнь, сочетающую созерцание с действием [241] . Преподавание и есть то оптимальное сочетание созерцания и действия, которое наиболее всего подходит современной ситуации всеобщей духовной нищеты. Заповедь христианской любви требует делиться плодами созерцания, поэтому Фома не только уделяет место новой форме религиозной жизни, сосредоточенной на преподавании, но и пересматривает традиционную иерархию ценностей, ставя на первое место сочетание созерцания и действия вместо одного только созерцания. Деятельность религиозного ордена, занимающегося преподаванием, предпочтительнее религиозной жизни монашества, поскольку учитывает конкретную ситуацию человека в мире. Основной инновацией новых религиозных орденов является понимание сути религиозной жизни, неотделимой от потребностей современного мира. Вдали от забот мира лучше всего посвятить себя созерцательной молитве; если же обратиться к миру, то в таком случае наилучшим делом будет преподавание. Здесь проявляется связь между мотивами создания новых орденов и обращением к естественной философии Аристотеля. Традиция августиновского ультрареализма опирается на природу самих вещей. Если рассматривать одни только сущности, то созерцание и монашеская жизнь превосходят преподавание. Эпистемология Аристотеля исходит из материального мира, и с точки зрения конкретной ситуации человеческого существования, как утверждает Фома, преподавание и деятельность новых религиозных орденов следует предпочесть монашеской жизни.
240
Ничто не препятствует тому, чтобы некоторые вещи были более превосходными сами по себе, и чтобы в то же время в каком-то отношении их превосходили другие вещи. Соответственно, мы должны ответить, что созерцательная жизнь сама по себе более предпочтительна, чем практическая… И все же в определенном смысле и в отдельных случаях следует отдавать предпочтение практической жизни ради нужд земной жизни. Так же и Философ говорит (Топика 3.2): «Лучше быть мудрым, чем богатым, но для того, кто нуждается, лучше быть богатым».
Dicendum quod nihil prohibet aliquid secundum se esse excellentius quod tamen secundum aliquid ab alio superatur. Dicendum est ergo quod uita contemplatiua simpliciter melior est quam actiua… Secundum quid tamen, et in casu, magis est eligenda uita actiua propter necessitatem praesentis uitae, sicut etiam Philosophus dicit in III Topic, quod philosophari est melius quam ditari, sed ditari melius est necessitatem patienti. Thomas Aquinas, Summa theologiae II–II.182.1, изд. Blackfriars. N. Y.: McGraw-Hill, 1964–1973.
241
Как сказано выше, разница между одним религиозным орденом и другим определяется прежде всего их целями, а во вторую очередь — их деятельностью. И поскольку о всякой вещи может быть сказано, что она превосходит другую только в отношении различий между ними, следовательно, превосходство одного религиозного ордена над другим зависит главным образом от их целей, и во вторую очередь от того, как они их осуществляют… Поэтому мы должны сказать, что труды практической жизни двойственны. Одни исходят из полноты созерцания, такие как учительство и проповедь… Такие труды превосходят простое созерцание. Ведь подобно тому как освещать лучше, чем просто светить, наделять других плодами своего созерцания лучше, чем только созерцать. Другие труды практической жизни состоят во всякой внешней деятельности, например подача милостыни, прием гостей и другие дела той жизни, которая менее совершенна, чем труды созерцания, за исключением случаев необходимости, как сказано выше. Поэтому высшее место в религиозных орденах занимают те, кто занимается преподаванием и проповедью, и которые к тому же более всех близки к совершенству епископов… Второе место принадлежит тем, кто занимается созерцанием, а третье — тем, кто занят внешними делами.
Более того, относительно каждой из этих степеней следует заметить, что один религиозный орден превосходит другой, если преследует более высокие цели в том же роде; так, из трудов активной жизни лучше выкупать пленников, чем принимать гостей, а среди трудов созерцательной жизни молитва предпочтительнее чтения.
Dicendum quod, sicut supra dictum est, differentia unius religionis ad aliam principaliter quidem attenditur ex parte finis, secundario autem ex parte exercitii. Et quia non potest aliquid dici altero potius nisi secundum id in quo ab eo differt, ideo excellentia unius religioni super aliam principaliter quidem attenditur secundum religionis finem, secundario autem secundum exercitium. Sic ergo dicendum est quod opus uitae actiuae est duplex. Unum quidem quod ex plenitudine contemplationis deriuatur: sicut doctrina et praedicatio. Et hoc praefertur simplici contemplationi. Sicut enim maius est illuminare quam lucere solum, ita maius est contemplata aliis tradere quam solum contemplari. Aliud autem est opus actiuae uitae quod totaliter consistit in occupatione exteriori: sicut eleemosynas dare, hospites recipere, et alia huiusmodi. Quae sunt minora operibus contemplationis, nisi forte in casu necessitatis: ut ex supra dictis patet. Sic ergo summum gradum in religionibus tenent quae ordinantur ad docendum et praedicandum. Quae et propinquissimae sunt perfectioni episcoporum…
Secundum autem gradum tenent illae quae ordinantur ad contemplationem. Tertius est earum quae occupantur circa exteriores actiones.
In singulis autem horum graduum potest attendi praeeminentia secundum quod una religio ordinatur ad altiorem actum in eodem genere: sicut inter opera actiuae, potius est redimere captiuos quam recipere hospites; et in operibus contemplatiuae, potior est oratio quam lectio (Ibid. II–II, 188.6).
Чтобы избавить мир от зла, требуется новая свобода — свобода учить тому, что приносит опыт созерцания. Если существование религиозных орденов, сочетающих созерцание и преподавание, становится возможным, то дисциплина монашеских орденов уже не рассматривается как норма религиозной жизни. Несмотря на отречение от мира в бедности, христианской любви и послушании новые ордена должны обладать свободой учительствовать в мире. Прежде всего это значит, что доминиканцы не связывают себя обетом stabilitas loci и не остаются в монастыре. Для того чтобы учить, нужно находиться в мире и, в частности, в университете в качестве преподавателей и студентов. Правило Бенедикта предписывало всем монахам — как часть школы смирения — заниматься физическим трудом. Фома утверждает, что посвящение себя преподаванию и монашеский режим физического труда несовместимы. В отличие от Гильома он не приходит к выводу, что все «религиозные» должны отказаться от преподавания; наиболее разумный вывод, по его мнению, что ручной труд обязателен не для каждого «религиозного». Нестяжание, как и всякий религиозный обет, имеет своей целью обращение к делам христианской любви, которым посвящает себя орден доминиканцев, а именно, к преподаванию и проповеди [242] . Сочетание созерцания и действия в преподавании требует большей свободы от забот о хлебе насущном, и практика сбора подаяния лучше всего отвечает цели достижения такой свободы [243] . Гильом утверждает, что все «религиозные» должны заниматься физическим трудом и что нищенство противно принципам религиозной жизни. Как считает Фома, он говорит так, поскольку не видит различий в целях монашеских и нищенствующих орденов.
242
Заповедь бедности была дана Господом нашим, чтобы способствовать созерцанию… Те же, кто вынужден зарабатывать себе на хлеб трудами своих рук, весьма далеки от созерцания.
Consilium de paupertate a Domino datum ad uitam contemplatiuam ordinatur… Sed eos quos oportet uictum quaerere manuum labore, necesse est plurimum a contemplationis opere retardari (p. 184).
243
Для человека более почетно посвятить себя божественному созерцанию, чем изучению философии. Однако некоторые, не совершая греха, какое-то время живут подаянием, для того чтобы иметь возможность заниматься философией. Поэтому и другим разрешается жить какое-то время подаянием, для того чтобы посвятить себя божественному созерцанию. Но более похвально навсегда посвятить себя созерцанию, чем на время — учению. Поэтому некоторым людям позволяется оставлять физический труд и жить полностью отдавшись созерцанию, питаясь подаянием верующих.
Uacare contemplationi diuinae laudabilius est, quam uacare studio philosophiae; sed aliqui sine peccato, ut studio philosophiae uacent, de eleemosynis uiuunt ad tempus: ergo et aliqui ut contemplationi uacent, ad tempus possunt praetermisso labore manuum de eleemosynis uiuere: sed contemplatione diuinae uacare in omni tempore est laudabilius quam certum tempus ad hoc praefigere. Ergo aliqui possunt, ut contemplationi uacent, toto tempore uitae suae praetermisso labore de eleemosynis uiuere (Ibid.).