Шрифт:
– Что за батальоны ты придумал?
– Они передадут информацию боевикам. На этом их и возьмут…
– Хорошо… – генерал одобрительно улыбнулся. – Значит, мы ухватились за нить… Кстати, кто там еще с Согриным и Клишиным? В действительности…
– Никого… Это я специально сказал… Чтобы напугать…
– Какие-то ОМОГ спецназа ГРУ еще есть под рукой?
– Я уже интересовался в РОШе. Есть группа подполковника Разина. В случае необходимости ее можно сбросить с вертолета на перехват…
– Надо сбрасывать?
– Когда я из штаба выезжал, там как раз беседовали с Клишиным и Согриным по поводу выброски подкрепления. И согласовывали вопрос с пограничниками…
– Да, кстати… – вспомнил Владимир Васильевич. – Пограничники… Мочилов просил созвониться с ними для координации действий. Боевиками готовится собственный перехват лже-«драконов». В составе боевиков опытные отставные офицеры спецназа ГРУ. Надо, чтобы пограничники их не задели…
– Кто?
– Команда Басаргина включилась… Все его спецназовцы ГРУ откомандированы…
– Эти любому дракону, товарищ генерал, крылья обломают… А Тобако?
– Тобако самому Александру Игоревичу помогает. На месте…
– Жалко… Интересно было бы и на наших ветеранов в действии посмотреть.
– Наши ветераны себя показали в свое время…
Звонок генерала Астахова на трубку спутниковой связи слегка притормозил продвижение полковника Согрина, и в результате он подошел к первому намеченному рубежу, где должны были осмотреться и принять решение о дальнейших действиях, последним. Включил он свой «подснежник», мешавший при разговоре по телефону, только на подходе и потому оказался не в курсе событий. А события на подступах к лысой вершине сопки начали развиваться стремительно. Об этом Согрину сообщили не столько возгласы из наушника «подснежника», сколько частые короткие автоматные очереди, раздавшиеся из чащи впереди.
– Я – «Друг»… Разворачиваемся веером… Быстрее… По ногам стрелять…
И очередь…
– Я – «Гном»… Как им по ногам стрелять, если они и лежа отстреливаются… Придется добить, если жить хочешь…
Следующая очередь, да не одна…
– «Гном» у нас вообще пленных брать не любит… Добрая традиция…
Стрельба становится все интенсивнее и интенсивнее. Несколько раз ухнул подствольный гранатомет. Издалека, со стороны, пройденной спецназовцами, заговорил крупнокалиберный пулемет.
И полковнику пришлось прибавить скорость, чтобы успеть к разворачивающемуся действию. Но и здесь, уже через несколько шагов, пришлось задержаться, потому что прямо навстречу Согрину, оставшемуся в одиночестве на тропе, вдруг откуда-то сверху выскочили четверо одетых в «камуфляж» парней. Настоящих «драконов», что могли оказаться здесь, Согрин уже знал в лицо. И нагрудный знак незнакомцев его не смутил, а, напротив, сразу объяснил ситуацию – лже-«драконы» пошли в прорыв, и кое-кто из них сумел просочиться сквозь неплотное кольцо захвата, созданное подполковником Клишиным и его людьми.
Времени на раздумья Согрину отпущено не было. Полковник, воспользовавшись преимуществом в быстроте реакции, уже в движении, дав очередь навстречу лже-«драконам», отскочил за ближайший мощный ствол, успев краем глаза заметить, что, по крайней мере, одного из противников его очередь зацепила. И тут же телом почувствовал, как пули начали злобно рвать этот ствол, стремясь сквозь него проникнуть и добраться до человека. У лже-«драконов» тоже оказалась хорошая реакция, и стрелять прицельно они умели.
Дальнейшее просчитывалось легко. Парни опытные и знают, что такое война. Они не побегут прямо, потому что так нарвутся на новую очередь. Они разбегутся в стороны, совершая обхват, и тогда уже сам Согрин станет для них превосходной мишенью, так как не сможет отстреливаться одновременно и вправо, и влево. Выход был один, причем очень опасный. Не зная, насколько серьезно ранен тот, в кого попала первая очередь, но рассчитывая, что все же он не в состоянии прикрыть огнем собратьев, Согрин пригнулся и стремительно бросился вперед, туда, где только мгновение назад находилась эта четверка. Просчитал он правильно, потому что сразу же вслед за ним раздались две очереди – одна справа, другая слева. И направлены они были как раз в то место, где Согрин только что находился. А навстречу очередь не прозвучала, в той стороне боевик лежал лицом вниз в луже крови. Пули пробили ему горло, кровь еще пульсировала, но с такими ранениями, как подсказывал богатый боевой опыт полковника, уже не живут.
Еще раз переместившись, Согрин короткими очередями начал обстреливать правый фланг. Там два лже-«дракона». А когда противника не видишь за кустами, вероятность попасть в двоих больше, чем в одного слева, в два раза. И верность такой теории подтвердилась сразу, потому что из кустов раздался сначала вскрик, потом громкий мат и отчаянная стрельба. Очереди слишком длинные и поспешные, чтобы быть прицельными. Эту стрельбу можно расценивать как откровенное прикрытие озлобленного человека. С озлобленностью все понятно. А для чего выполняется прикрытие? Естественно, чтобы кому-то отойти. Значит, лже-«дракон» не убит, а только ранен. Раненый и товарищу мешает идти в темпе отрыва. Следовательно, он для настоящего спецназа в текущий момент более выгоден, нежели убитый.