Шрифт:
Но вместо этого, к великому их удивлению, Магнус разразился взрывом, потоком, яростной лавиной слов.
— Эй, ты, послушай! — сердито закричал он, злобно глядя на Крысиного Джима. — Ты что это творишь? Не скажу, будто понимаю, что происходит, последнее, что я помню: я бежал по дороге, хотел найти своих родителей. Понятия не имею, как они с дядей Роландом тут оказались. Но не в этом дело. Дело в том, что ты чуть не ударил мою маму по голове. Мою маму! Добрейшую, милейшую, нежнейшую из всех мышиных мам! Как это понимать? Ты обращаешься со мной как с королём, пичкаешь всякими вкусными вещами (Магнус даже облизнулся посреди монолога) и тут же хочешь вышибить мозги моей маме! Если ты ещё учинишь такое безобразие, я без малейшего колебания, без тени сомнения, иначе говоря, всенепременно тебя укушу. Или моё имя не Магнус-Супермыш! А таково моё имя.
Он перевёл дух. Из-под него выползла Маделин с разинутым ртом и выпученными глазами.
— Попомни мои слова, — заключил Магнус.
Глава шестнадцатая
ХОРОШИЙ И СЫТНЫЙ ЗАВТРАК
Совершенно ошеломлённая троица молча внимала его словам.
— Маркуша! — прошептала наконец Маделин. — Он разговаривает! Как следовает!
— Как следует.
— Ну да, разговаривает. Только откудова это у него взялось?
— Откуда.
— Что?
— Откуда взялось, Мадди, голубушка.
— Да знаю я, знаю, глупый. Но как?
Марк Аврелий оценивающе посмотрел на сына, у которого вдруг открылся дар красноречия. Роланд, приобретший уже умение переводить даже самые тяжеловесные речи, придвинулся поближе к Маделин.
— По размышлении… — начал Марк Аврелий.
— Если подумать, — пробормотал Роланд.
— …не лишено вероятности…
— Вполне возможно.
— …что причиной его словоохотливости…
— Почему Магнус так много говорит.
— …может быть недавнее несчастливое происшествие…
— Может быть связано с аварией.
— …в результате чего…
— И тогда.
— …не исключено, что он получил сотрясение мозга…
— Получил удар.
— …в черепной области…
— По голове.
— Вот так штука! — отозвалась Маделин. — И это развязало ему язык!
Всё это время Крысиный Джим стоял столбом и лишь опустил скалку под обстрелом громких и явно сердитых визгов Мышиного Короля. Он вдруг почувствовал слабость. Ему пришла в голову страшная мысль, что он чуть не нанёс непоправимый вред Его Величеству — и это уже во второй раз за утро! Джим упал в кресло, откупорил бутылочку нюхательной соли и сделал вдох.
Когда он наконец перестал задыхаться и вытер глаза большим красным в белую горошину платком, то разглядел, что к маленькой коричневой мышке присоединилась серая с покалеченной лапкой. Обе они всячески крутились и суетились вокруг Мышиного Короля в большом возбуждении с явной радостью, и Джима вдруг осенило.
— Вот оно как! — пробормотал он себе под нос. — Видно, это твои мама с папой! — Он вытер лоб. — Уф! — выдохнул он. — А я-то чуть твоей мамаше мозги не вышиб!
Внутри клетки Роланд нетерпеливо скрёб сетку лапами, Джим протянул руку к дверце и открыл защёлку.
— А ты небось его дядя, — усмехнулся он.
Крупный белый вислоухий кролик запрыгал по столу и присоединился к мышам. Раздался хор писков и ворчливых звуков.
— Ох, дядя Роланд! — радостно воскликнула Маделин. — Вы ведь говорили, что мы опять встретимся! Говорили, чтоб мне с места не сойтить.
— Не сойти, — поправил Марк Аврелий.
— Ну, Маркуша, я так и сказала. Помню, как сейчас, все ваши слова. «Перед моим мысленным взором, — так вы сказали, — триумфальное воссоединение Магнуса-Супермыша…»
— …с его очаровательной мамой, — вставил Марк.
— …и его мудрым отцом, — закончила Маделин.
— В самом деле говорил, — подтвердил Роланд, и в голосе его послышалась трудноскрываемая нотка гордости. — Я безмерно рад за вас троих. — Он обернулся к Магнусу. — Как поживаешь, мой мальчик? Всё в порядке?
— Да, спасибо, дядя Роланд. Сейчас мне требуется только одно — поесть. А теперь смотрите!
И он крикнул, обращаясь к Джиму, своё самое первое и любимое слово.
Крысолов послушно достал из кармана конфетки. Когда к ним приблизилась его ручища, Маделин и Марк Аврелий нервно отскочили назад.
— Всё в порядке, — успокоил их Джим. — Не бойтесь. Я вам ничего плохого не сделаю.
— Всё в порядке, — сказал Роланд. — Не бойтесь, он вам ничего плохого не сделает.
— Ну, дядя Роланд, раз уж вы так говорите, — дрожащим голосом пролепетала Маделин. — Не скрою, я до того испугалась, чуть не взвизгнула.