Наладить? Я не удержался от вопроса.

— Но это же узел Других? Зачем вам налаживать его работу? Он презрительно зашипел, шея резко вытянулась, и на меня пахнуло его довольно неприятным дыханием.

— Конечно, здесь всем заправляли Другие. И что из того? Другие — мерзкие твари, но у нас есть кое-что общее. Ты хочешь услышать историю о моих родителях или нет?

Мне было интересно узнать, что такого общего у Других и хоршей, но я не забыл о своих желаниях.

— Ваши родители очень, очень смелы, — с восхищением сказал я. — Надеюсь, что мне хватит смелости сразиться с Другими.

Кофиштетч нерешительно покрутил головой. Я понимал, что ему не хочется оставлять излюбленную тему, но…

Дилемма юного хорша была проста. Я всегда слушал рассказы своего дяди Макса Эдкока, не очень удачливого капиталиста, излагавшего передо мной планы быстрого обогащения. Для этого ему нужен был лишь стартовый капитал, и дядя Макс всегда надеялся на помощь дяди Кабби. Мне, тогда десятилетнему мальчишке, эти планы представлялись захватывающе притягательными. Дядя Макс, хотя и являлся отцом кузины Пэт, интересовал меня только как рассказчик. Кофиштетчу тоже не было дела до такого низшего существа, как я, но ему страсть как хотелось услышать о невероятных приключениях.

— Какой у тебя план? — нехотя спросил он.

Вообще-то назвать словом «план» те не вполне оформленные мысли, которые бродили у меня в голове, было слишком большой смелостью, но я постарался.

— Разведывательный корабль Других находится где-то неподалеку от моей родной планеты. С разрешения вашей Великой Матери и при условии, что канал связи с ним удастся обнаружить, я собираюсь попасть туда и убить всех, кто будет на борту.

— Хм… — Похоже, юнцу это понравилось, но вид у него был озадаченный. — Что ты имеешь в виду, когда говоришь «разведывательный корабль»?

Теперь уже я недоуменно посмотрел на него. И Берт, и Пиррахис без проблем понимали, о чем идет речь, почему же это непонятно Кофиштетчу?

— В поисках других цивилизаций Другие отправляют во все стороны исследовательские корабли, путешествующие со скоростью ниже скорости света. Когда они находят…

— Да, да, — нетерпеливо перебил он. — Но существует много разновидностей таких кораблей, как у хоршей, так и у Других. О каком типе ты говоришь?

Я задумался. Мне такое и в голову не приходило.

— Все равно. Мне это безразлично. Я проскользну на корабль и сразу начну стрелять. Только вот мне понадобится оружие и скрамблер, чтобы создать помехи их связи. Все это было у Влажного, но его уже нет. Вот если бы я смог…

Кофиштетч замахал руками.

— Как же ты невежественен, — пожаловался он. — Матрицы хранятся в каждой передающей машине. Если понадобится, можно легко скопировать все что угодно, но есть ли в этом смысл? Твой план не столь уж хорош.

Он задумался, потом решительно качнул головой:

— Я хочу сам увидеть этот разведывательный корабль, — и, повернувшись к роботу, добавил: — Я жду! Разве эту планету еще не нашли?

Невозможно представить, чтобы «рождественская елка» выглядела смущенной, но робот, опустивший ветки и иголки, выглядел именно так.

— Мы еще не получили позитивной идентификации. Меня осенило.

— Но это же можно сделать! Вы получали с нее информацию! Робот никак не отреагировал на мое предложение, но сказал, обращаясь к Кофиштетчу:

— Такая передача происходит автоматически. Источников подобной информации очень много. Не может ли существо сказать, пользуются ли на его планете радио?

Я едва сдержался, чтобы не рассмеяться.

— О да. Постоянно.

— Это нам поможет, — сказал робот. — Сколько лун у этой планеты?

— Одна.

— Тогда, Кофиштетч, по всей вероятности, вот та планета, которую вы ищете.

На экране появилось изображение.

Я увидел кинжал полуострова Индостан, воткнутый в синь Индийского океана, и остров Шри-Ланка, каплей скатившийся с его острия. Планета медленно вращалась, и перед нами появилась Африка и край Европы. Но в «картинке» было что-то странное. Там и тут мерцали красноватые точки, которых я раньше никогда не видел. Но, разумеется, телевизор показывал Землю. Я сглотнул подступивший к горлу комок.

— Это она. — Меня вдруг окатила волна тоски по дому. Кофиштетч был чужд сентиментальности.

— Мне нужна не планета! — бросил он роботу. — Есть ли поблизости наблюдательный корабль Других?

— Да, мы обнаружили один. И несколько передающих машин… На фоне звездного неба появились три или четыре красноватых огонька. Я затаил дыхание. Но не потому, что увидел эти огоньки. Дело было в звездах. Я видел не жуткую межпланетную тьму, не многоцветное великолепие сферического скопления, а привычные мне звезды, знакомые с детства очертания. Некоторые я узнал сразу, например, семь блестящих точек Большой Медведицы. Но Кофиштетча интересовало другое.