В 1901–1903 гг. по проекту И.Г. Бубнова, И.С. Горюнова и М.Н. Беклемишева на Балтийском заводе построили первую отечественную подводную лодку, которая в июне 1904 г. получили название «Дельфин». Несмотря на слишком большое время перехода из надводного в подводное положение (12 минут) и ряд конструктивных недостатков, «Дельфин» оказался на уровне мировых достижений подводного кораблестроения, а по некоторым элементам (глубина погружения, мощность бензо-мотора и электродвигателя) превосходил современные подводные лодки Голланда. 62

В 1901–1902 гг. Балтийским заводом в Кронштадте под руководством корабельного инженера Н.Н. Кутейникова была построена небольшая (водоизмещение 20 т) разборная подводная лодка с электродвигателем «Пётр Кошка». Проект её был предложен лейтенантом Е.В. Колбасьевым. Лодка вооружалась двумя минными аппаратами для мин Уайтхеда и имела дальность плавания всего 15 миль. На шесть-семь часов 5-узлового полного хода хватало ёмкости аккумуляторов у лодки, приобретенной по инициативе великого князя Александра Михайловича у французского инженера Т. Губэ. Этот маленький подводный кораблик водоизмещением всего 10 т в конце 1903 г. был доставлен в Порт-Артур, на его вооружение состояли два решетчатых минных аппарата. 63 Такое же вооружение имела и старая лодка — одна из 50 единиц, построенных по проекту С.К. Джевецкого, привезённая в Порт-Артур еще в 1901 г. по запросу контр-адмирала В.К. Витгефта.

В 1903 г. И.Г. Бубнов и М.Н. Беклемишев на основе опыта создания «Дельфин» спроектировали новую лодку с увеличенным запасом плавучести и усиленным вооружением. 2 января 1904 г. по этому проекту Балтийскому заводу заказали одну лодку, позднее названную «Касатка». Во время русско-японской войны завод получил заказ ещё на пять однотипных подводных лодок, из которых одна строилась на добровольные пожертвования. Одновременно шесть лодок начали строить на Невском заводе по проекту Голланда, у которого в готовом виде приобрели «Фультон» («Сом»). У американского предпринимателя Лэка Морское ведомство купило лодку «Протектор» («Осётр»), по его типу фирма обязалась построить ещё пять кораблей со сборкой в Либаве. Наконец, три лодки (типа «Карп») заказали в Германии компании «Крупп», подарившее по этому случаю России маленькую опытную лодку «Форель».

Уже в 1905 г. ГМШ поставил вопрос о строительстве подводных лодок-крейсеров для «продолжительной крейсерской службы в море или у удалённых неприятельских берегов». 64 Такое задание было положено в основу проектирования лодок типа «Кайман» и «Акула» водоизмещением 400 и 300 т. Но, как это уже случилось в прошлом, пик деятельности Морского ведомства, в данном случае, в области подводного кораблестроения пришёлся на военное время. К началу же войны подводные силы российского флота оказались в зачаточном состоянии и не смогли принять в ней должного участия. Правда, японский флот вообще не имел подводных лодок, первые японские лодки были заказаны в США фирме «Голланд» во время войны и вступили в строй после заключения мира.

Особого внимания заслуживает опыт создания крупных вспомогательных судов специальной постройки. Так, в 1900 г. были заказаны учебное судно «Океан» для подготовки котельных и машинных команд и транспорт «Камчатка» (7200 т) для перевозки войск и угля. В 1904 г. «Камчатку» оборудовали плавучей мастерской для 2-й эскадры флота Тихого океана, в качестве которой она принесла большую пользу на переходе.

В 1897–1900 гг. по инициативе вице-адмирала С.О. Макарова и при поддержке известного учёного Д.Н. Менделеева и С.Ю. Витте был создан первый в истории полярный ледокол «Ермак» водоизмещением 10000 т. Ледокол принадлежал Министерству финансов, но оказал большие услуги военному флоту. С помощью «Ермака» стала возможной зимняя проводка кораблей в Финском заливе: лёд толщиной до 70 см ледокол уверенно преодолевал на 5-узловой скорости. Зимой 1899/1900 гг. «Ермак» обеспечил работы по спасению броненосца береговой обороны «Генерал-адмирал Апраксин», севшего на камни у острова Гогланд.

Во время русско-японской войны были приобретены несколько быстроходных грузопассажирских судов, мобилизованы и зафрахтованы различные транспорты. Часть из них переоборудовало вспомогательные крейсера, в том числе — носители аэростатов («Русь»), другие — в госпитальные суда, плавучие мастерские, вооруженные транспорты.

Наиболее важные достижения этого периода в технике кораблестроения выразились в переходе к закалке вертикальной брони по способу Круппа и к броневым палубам из хромоникелевой стали. Чисто деревянный палубный настил окончательно уступил место стальному с деревянным покрытием. На кораблях внедрялись металлическая — негорючая-мебель, а иногда и металлические шлюпки («Варяг»).

В энергетических установках водотрубные котлы окончательно вытеснили прежние цилиндрические — огнетрубные. Это позволило сократить готовность кораблей к даче хода с шести до одного-двух часов. На крупных броненосных кораблях российского флота утвердились котлы с прямыми, почти горизонтальными трубками большого диаметра системы Бельвиля, не лучшие по паропроизводительности, но наиболее надёжные и простые в эксплуатации. На быстроходных крейсерах применялись также более экономичные котлы системы Торникрофта-Шульца, Нормана и Ярроу («Жемчуг»), с наклонными изогнутыми или прямыми трубками. Во флоте были продолжены и опыты с введением нефтяного отопления котлов. Нефтяное отопление с механическим распылением топлива в 1898 г. было установлено Балтийским заводом на эскадренном броненосце «Ростислав», имевшем огнетрубные котлы. На испытаниях в октябре этого года устройство показало удовлетворительные результаты. Нефтяное отопление установили также на двух минных крейсерах, нескольких малых миноносцах Черноморского флота и спроектировали для балтийских миноносцев типа «Сокол» с водотрубными котлами. Однако вскоре опыт эксплуатации «Ростислава» выявил несовершенство принятой системы, вызывавшей разрушение котлов из-за неравномерности нагревания. Поэтому в 1901 г. от перехода на нефтяное отопление временно отказались, хотя важность его для российского флота сознавалась большинством моряков и судостроителей.

Мощность паровых машин достигла 8150 л.с. на «Бородино» и 9750 л.с. на «Богатыре» в одном агрегате. Быстроходные паровые машины для эскадренных миноносцев при сравнительно небольшом весе развивали до 3000 л.с. Можно сказать, что паровые поршневые механизмы достигли высшего уровня и дальнейший рост их мощности ограничивался допустимой для установки на кораблях массой. Характерно, что в 1898–1905 гг. на кораблях, построенных в России, устанавливались главные машины и котлы исключительно отечественного производства, хотя большинство из них было воспроизведено по иностранным образцам.