Светозар правил оленями, я лежал рядом с ним и думал о том, куда меня опять несёт нелёгкая. То, что молодой хранитель мне покажет что-то необычное, я не сомневался.

«Интересно, что? Может целую пирамиду или древний разрушенный город? Что бы ни было, какое это имеет значение?» — думал я.

— Что такой грустный? — обернулся ко мне Светозар.

— Да я и сам не знаю, что-то не по себе. Кругом горы, красота неописуемая, а на душе кошки скребут.

— Зачем ты их развёл? В душе человека должны благоухать розы, а у тебя кошки! — шутка волхва заставила меня улыбнуться. — Через пару часов надо будет дать небольшой отдых оленям.

— А где ночевать будем? — спросил я челдона.

— В царских палатах — в чуме. Если, конечно, росомаха наши чумы не разорила.

— А сколько их у вас?

— Принято ставить три. Между ними, на столбах, лабаз. В нём продукты. Но сам понимаешь, от этой твари, — Светозар имел в виду росомаху, — лабаз не спасает. Она может прогрызть даже брёвна. Но будем надеяться, что ничего не произошло.

— Почему ты не поставил вокруг лагеря полевую защиту, это ведь так просто? — удивился я.

— Нельзя, мой друг, не тот случай. Такие дела легко отслеживаются в тонких мирах. По ним кое-кто может догадаться, что у нас здесь происходит. Я имею в виду наши подземные хранилища.

— И ты не боишься мне об этом говорить? — удивился я.

— А почему я должен бояться?

— Вдруг я «их» человек?

— Ты «их»?! — засмеялся хранитель. — Вот насмешил! Да твои мозги раз десять просканировали. Только ты об этом не знаешь. И со мной когда-то было то же самое. Так что я за свои слова отвечаю.

— Неужели твой путь такой же, как и мой?

— Не совсем, — вздохнул челдон. — Не совсем. Я вырос в детском доме. Во время войны попал в военное училище. После его окончания пошёл в Академию. Понятно, что пришлось служить и в армии. Сначала, Вьетнам, потом — Ангола!

— А потом что? — спросил я.

— Потом встретил одного из хранителей.

— Где? Неужели в армии?

— Не совсем, в госпитале. Не будь его, мы бы с тобой не встретились.

— Вот оно как?

— Вот так!

— Понятно! — протянул я. — Но на вид ты совсем молодой…

— Это на первый взгляд…

Так переговариваясь, мы незаметно для себя подъехали к перевалу, на котором решено было сделать небольшой привал. Через час, согревшись чаем и дав передохнуть оленям, мы двинулись дальше. И уже на закате солнца увидели впереди себя на небольшой ровной поляне три берестяных чума.

— А почему они берестяные? — спросил я.

— Так удобнее. Если будут из шкуры, то зверьё их тут же растащит.

Спрыгнув с нарт и размяв ноги, мы со Светозаром направились к своему берестяному дворцу. К моему удивлению внутри чума всё оказалось на самом высоком уровне: посреди берестяного конуса стояла жестяная печь, рядом с ней лежала береста, а у самого входа виднелась поленница дров. Пол жилища был застлан оленьими шкурами.

— Всё цело! — констатировал Светозар. — Давай топи печь, а я схожу в лабаз за оленьими спальниками и хлебом. Придётся подождать, пока он оттает.

— А Лючеткан с Тиманчиком куда подевались? — спросил я.

— У них свой чум, но чай будем пить вместе. А зачем им спать где-то, если у нас полно места? — удивился я.

— Таков закон, мой друг. Закон, который велит каждому человеку знать своё место.

— А если они обидятся?

— Они что, с ума сошли обижаться? Им же вдвоём хорошо! Наоборот, они нам благодарны, что не тянем их к себе.

— Вот оно что! — догадался я. — Субординация сословий?

— Всё верно. Понимаешь, наши разговоры им не интересны. Также как и их — нам. Тем более, у себя они могут говорить на своём родном языке.

— Дошло. Но стол у нас общий, так?

— Так! — улыбнулся волхв.

Когда после короткого ужина мы остались одни, я спросил Светозара, что он думает о западной чёрной элите? И почему у нас в России ничего подобного нет?

Подкинув в печку охапку дров, бывший военный, посмотрев на меня, сказал:

— Во всём, куда бы мы не посмотрели, есть два понимания одного и того же: внешнее и внутреннее. Что собой представляет западная элита снаружи? Потомки древних кельтских и германских князей, где всё переплелось: и мифические потомки, якобы, попавшего в Галлию Иисуса Христа — Меровинги, и более поздние, пришедшие им на смену, потоки династии Каролингов, и онемеченные потоки славянских князей в Германии. Встречаются и гуннские, и аварские линии, и чуть ли не потомки царей и жрецов Атлантиды.