— Это все ваши родственники? — спросил он.

Он прошептала:

— Нет. Это призраки умерших, которых некому оплакивать.

— Почему они приходят к вам? — изумленно спросил он.

— Потому что мой отец — Пол Пот, — не задумываясь ответила Сит.

Мотоциклист поклонился. Он пожевал, проглотил и снова посмотрел на стену.

— Наверное, это очень тяжело, когда тебя все ненавидят.

Сит еще раньше заметила, что, в какой бы части комнаты она ни находилась, глаза на фотографиях всегда были устремлены на нее.

— Я ничего не сделала, — сказала она.

— Вы делаете что-то сейчас, — сказал таксист. Он поклонился и встал, удовлетворенно вздыхая. С сытым желудком и патроном жизнь была хороша. — Если я вам понадоблюсь, госпожа, я буду снаружи.

Фотография за фотографией, имя за именем.

Юк Ачария: танцор.

Проеунг Чхей: школьный инспектор.

Сар Котида, девочка семи лет: умерла «от опухоли».

Сар Макара: ее мать, медсестра.

Нат Митапхип: чиновник, из семьи фермеров.

Чор Монират: жена инженера — лауреата премии.

Йин Сокунтеа: лидер ячейки красных кхмеров.

Она посмотрела на лица и поняла. Дара. Я делаю это ради Дары.

Город вокруг дома затих, и она вдруг осознала, что уже очень поздно. Наверное, стоит отправить мотоциклиста домой.

Он, как и обещал, дежурил на улице перед домом.

— Все в порядке. Можете теперь ехать домой. Где вы живете?

Он радостно махнул рукой на север.

— На Монивонге, как и вы. — Он усмехнулся, осознавая абсурдность подобного сопоставления.

Неожиданно у Сит родилась идея. Она сказала:

— Завтра вы можете приехать пораньше и привезти еды побольше? Рыба, рис, зелень, свинина. Приправы, масло, кебаб. — Она щедро заплатила ему за услуги и наконец спросила, как его зовут. Его имя означало «Золотой».

— Спокойной ночи, Сованн.

Остаток ночи она работала быстро и четко, как секретарь-телефонистка. «Это все равно что делать уборку в доме перед праздником», — размышляла она. Голоса мертвых стали привычными, знакомыми. Почему люди боятся мертвых? Мертвые не могут сделать тебе ничего плохого. Мертвые хотят того же, чего хотите вы, — справедливости.

Фотографии с именами заполнили стены лестницы, гаража и кухни. Сит нашла цветные нити Джорани и начала соединять семьи.

Она писала, пока электрический свет не стал казаться бесцветным, как головная боль. Она спросила призраков: «Могу я немного поспать?» Телефоны замолчали, и Сит с облегчением плюхнулась на полированный мраморный пол.

Проснулась она в некотором смятении, все еще лежа на полу. Солнечный свет наполнял комнату. Лица на фотографиях уже не казались распухшими и избитыми. Лица не были ни осуждающими, ни скорбными. Они улыбались ей. Ее окружали друзья.

Взвизгнув, начал печатать принтер, зазвенел телефон. Сыграл мелодию дверной звонок. У двери стоял Сованн, на заднем сиденье его мотоцикла возвышались набитые продуктами белые картонные коробки. На нем была та же голубая рубашка, что и вчера, дешевая подделка «Лакост». Разошедшийся шов подмышкой. Это его единственная рубашка, поняла она и представила, как он каждую ночь ее стирает в тазу.

Сит и Сованн передвинули большие столы к окнам. Сит впервые достала свои дорогие скатерти и бронзовые блюда. Пир устроили, как на Новый год. Сован привез еще бумаги и ручек. Он знал, для чего они нужны.

— Я могу помочь, госпожа.

Он был достаточно взрослым, так что детство его прошло в довоенные времена, когда в стране работали школы, и умел писать красивым почерком старого образца. Они вместе записали имена мертвых и сожгли их.

— Я хочу написать имена и своих родных, — сказал он. Когда они горели, из его глаз текли слезы.

Комната наполнилась сладостными ароматами и звуками вздохов. Бумаги на столе зашевелились от ветра. Пепел наполнил корзины, но даже после целого дня работы Сит и мотоциклист почтили лишь половину имен.

— Спокойной ночи, Сованн, — сказала она ему.

— Вы сделали большое, доброе дело, — сказал Сованн, но только из вежливости.

«Если я вообще могу сделать что-то доброе», — подумала Сит.

Он ушел, и в ту же минуту заработал принтер, зазвонил телефон. Она работала всю ночь и остановилась только из-за того, что закончилась вторая пачка бумаги.

Последней напечаталась фотография Кол Виреакбота.

Дара, пообещала она себе, следующим будет Дара.

Утром она позвонила ему. «Можем встретиться в обед и снова погулять по набережной?»