Лечение традиционными средствами вызывало у некоторых больных сильный токсикоз, и выходило, что лекарство убивало не паразита, а самого больного. Если говорить об эффективности новых препаратов для тамошних условий еще преждевременно, то совсем не преждевременно проводить просветительскую санитарную работу. Здесь, где суеверия и темнота протягивают руку болезням, где люди часто не умеют читать, может быть понятен лишь наглядный плакат. На Филиппинах насчитывается чуть ли не восемьдесят диалектов, значит, в данном случае следует найти общий язык с крестьянами в самом прямом смысле этого слова.

Мне как-то рассказали, как прибывшие в деревню санитары не застали какого-то крестьянина дома; им вежливо объяснили, что хозяин пошел «на телевизор»… На какой телевизор? Откуда? Домишко стоит на болоте, а ближайшая линия электропередач отстоит за добрый десяток километров… Оказывается, с самого рассвета крестьянин работает у себя на поле: он вырывает сорняки, которые торчат из воды, как усы домашней антенны…

В белом здании на проспекте Объединенных Наций в Маниле, в котором помещается региональная штаб-квартира ВОЗ для обширного района западной части Тихого океана, инженеры по санитарии разворачивают передо мной большие листы ватмана с чертежами. Они готовят техническую документацию таких, казалось бы простых, сооружений, как колодец или выгребная яма. А делается это для того, чтобы их могли строить не только дешево, но и из материала, имеющегося на месте; филиппинцы известны своей изобретательностью.

Например, больного из дальней глухой деревушки, которому не помогли ни заклинания колдуна, ни заговоры знахаря, надо везти в больницу. Но как? Имеются лишь повозки на деревянных колесах без рессор. Здоровому-то человеку ехать в такой повозке по ухабам да колдобинам несладко, а про больного и говорить нечего!.. Крестьяне разрезают гибкий ствол молодого бамбука на четыре толстых прута, втыкают их по углам повозки и сверху закрепляют на них одеяло. Получается нечто вроде гамака на колесах…

Или вот еще: в затерянной деревушке болен ребенок, у него жар. Как была бы кстати прохладная вода! Но где взять лед? Крестьяне рубят на куски пористый ствол банана, обкладывают ими сосуд с водой, поливают их, и от испарения охлаждается жидкость в сосуде.

Такое чувство смекалки не каждому дано. Одна химия не разорвет прочного круговорота, не поможет радикально людям, если они не попытаются помочь себе сами. У этой истории на острове Лейте покачто нет счастливого конца. Специалистам, работающим в Женеве, Маниле или в Пало, еще многое надо сделать, прежде чем человек перестанет бояться улитки и смерти, которая в ней прячется.

Избавления от страданий ждут в Бразилии, ждут в Африке. Об этом нельзя забывать. В борьбе против страданий мир един. Как нельзя всерьез думать, что, если не публиковать данные о смертности, люди перестанут умирать, так нельзя рассчитывать, что паразит, тысячи лет кормившийся за счет человека, вдруг сам по своей воле оставит его в покое.

Однако вернемся к утверждению, что шистозоматоз — это «плата за прогресс». Значит, либо и дальше живи впроголодь, либо погибай от смерти, ползающей по рисовому полю, тому самому полю, которое ты орошал и возделывал в поте лица в надежде вырастить урожай и накормить семью. В XX веке человечество, безусловно, не может допустить, чтобы в странах, веками пребывавших в отсталости, перед крестьянином стояли только эти две возможности.

Да, еще тысячи лет назад! Яички шистозомы обнаружены в египетской мумии периода правления 20-й династии, т. е. за одну-две тысячи лет до нашей эры!

Шарль Николь заверяет, что, несмотря на столь внушительный возраст, шистозома и сегодня проявляет завидную жизнеспособность. Считается, что от различных видов этого паразита на земле страдает от двухсот до трехсот миллионов человек. Иными словами, можно утверждать, что после малярии шистозоматоз — главная эпидемиологическая проблема всего мира.

Итак, во всем мире ведутся исследования в поисках лекарств против древней болезни. Наука не делит людей по их расовой национальной принадлежности и вероисповеданию, она пытается сломать барьеры предубежденности и враждебности.

В сегодняшней войне против паразита людей ничто не разъединяет. В 1971 году научные экспедиции изучали проблему шистозоматоза в Нигерии; проводились исследования в Камеруне и в Габоне после того, как там были созданы искусственные водоемы; следили за очагами заболеваний в Марокко; новые препараты против улитки испытывали японцы; проводились эксперименты в Танзании и в Бразилии.

Не всегда лекарства производят там, где в них нуждаются. Я видел, как интенсивно работают над получением лекарства против «улиточной лихорадки» в стране, где ее никогда не было и не будет.

Из влажной духоты филиппинских баррио давайте перенесемся в швейцарский город Базель, очень интересный хотя бы потому, что его аэродром находится во Франции, оттуда на такси за пять минут вы доезжаете до Германии и за это же время — до Франции.

В Базеле находится, по-моему, самая большая аптека в мире. Здесь работают гиганты фармацевтической промышленности, здесь впервые были синтезированы витамин «С», корамин, сульфамиды и многие другие лекарства.