– Так ты что, намерен всерьез играть в эти игры? – внезапно посерьезнев, вполголоса спросил Рэмбо. – Прикидываться лейтенантом? Может, даже летать и воевать?

– Тебе же тут понравилось? – буркнул в ответ Самойлов.

– Понравилось. Не спорю. Куда больше, чем в нашем родном Питере, где я в бандита стрельнуть не могу, сто бумажек не подписав. Может, я тут и вовсе остаться решусь. Меня же ты вытаскивал, а не этот рыба-вобла со своими аппаратами!

– С ума ты спятил, Миха. А может, если мы… если мы Юрия того… то весь этот мир исчезнет?

– Может, исчезнет. А может, и нет. Но мне тут нравится. Так что я готов рискнуть.

– Давай сперва Директора отыщем. А там видно будет. – Саша встал. Прилетевшие офицеры вставали с мест, направляясь к выходу.

«Нет, не прав Игорь, – думал Самойлов, разглядывая лица попутчиков. – Это не мир марионеток. Не мир кукол. Не бывает таких живых кукол. Эх, на Землю бы слетать… посмотреть, что там и как… Что там нам толковали насчет течения времени? Нам может казаться, что прошли годы, в то время как в настоящем Питере не минет и часа?»

Прибывшее пополнение встретил замученный тощий подполковник в мятом камуфляже – хотя зачем ему камуфляж на космической станции?

– Товарищи офицеры!.. – вот интересно, в здешней России вроде б монархия, а обращения – как в незабвенных ВС СССР… В свое время Саша прослужил три года на Северном флоте, довелось ходить и на атомной «Славе». – Прошу построиться. Мне так будет проще с вами разобраться…

Началась перекличка. Тощий подполковник выкрикивал фамилию, следовал отклик «Я!», и начальственные уста изрекали предписание.

– Самойлов!

– Я!

– Разведывательный отряд. Явиться к командиру отряда капитану второго ранга Ивахнову. Палуба номер… отсек номер…

Кавторанг Ивахнов оказался настоящим человеком-горой. С ростом за два метра и плечами чудовищной шириной. Руки бугрились мускулами. Такой силач, казалось, запросто может ломать подковы и скручивать в узлы стальные кочерги а-ля Шерлок Холмс из одноименного фильма с Ливановым.

– Пополнение? – добродушно пробасил он, привставая из-за стола. Стол этот, надо сказать, сделан был явно под стать своему хозяину. Столешницей служила не какая-нибудь там хлипенькая фанерка, а полноценная броневая плита, покрытая сверху пластиком. На левом переднем углу пластика не было, и взорам посетителей открывалась зияющая в броневом листе пробоина. Расплавленный металл взметнулся вверх причудливым фонтаном – да так и застыл, мгновенно охлажденный жидким азотом.

Рэмбо и Саша доложились по всей форме. Откуда-то из глубин памяти Самойлова начали подниматься воспоминания времен Северного флота; и каблуки его щелкнули, словно он ежедневно упражнялся в этом по нескольку часов.

– Сопроводиловки ваши давайте. – На лице кавторанга читалось непреодолимое отвращение ко всякого рода бумажной работе. – И зачем мне вся эта кипа? Файлы ваши я и так получил… Добровольцы?

– Так точно! – отрапортовал Рэмбо, по уставу поедая глазами начальство.

– Бросьте и садитесь. Курить будете?

Это был не «Беломор», но нечто очень на него похожее, по крайней мере, столь же забористое.

– Так, ребята. – Ивахнову на глаз было лет тридцать семь. – Я не штабист, речи сладкие произносить не умею. Дело наше дрянь. Жжарги атакуют каждый день… пытаются оттеснить охранение от минных банок и протралить проходы к базе. Тогда – конец всей дивизии. Наш отряд – глаза и уши. Ба… то есть контр-адмирала Михеева Александра Андреевича. Жжарги действуют под прикрытием «дымарей». Радары дальнего обнаружения здесь, на базе, бессильны, к тому же эти гады забивают все пространство ложными целями. Приходится посылать разведчиков. «Валдаи» летают парами… Знаю, знаю, что не по уставу, но только тут по уставу если воевать станешь – мигом на тот свет отправишься. Но не могу я на один патрульный сектор уставную тройку выделять. Людей не хватает. У меня два десятка пустых машин стоит. – Он затянулся. – Первое правило разведчика – можно заменить все, кроме человека. А потому – никаких самоубийств и прочих геройств. Сигнал «погибаю, но не сдаюсь» забыть. При угрозе окружения – немедленно отступать. При повреждении машины – немедленно катапультироваться. Вас подберут. Батя специально держит на этом деле эсминец. Поняли? Никаких неравных боев. Чуть только почуяли, что сейчас надерут задницу, – двигатели на форсаж и уходите в прыжок. Нет возможности уйти в прыжок – тяните к базе, вопя «SOS!» на всех волнах. Железяки пусть горят. «Валдаи» с каждым новым транспортом приходят. А вот пилоты должны жить. Поняли?..

Саша и Рэмбо попали в дивизион с коротким и выразительным наименованием «Ять». Разумеется, злые языки называли дивизион несколько иначе. Но пилоты и стрелки-операторы этим как бы даже и гордились.

– Пусть жжарги, чтоб им задницы их же плазмой поджарило, всегда это говорят, когда нашу эмблему завидят! – пояснил командир дивизиона капитан-лейтенант Сергей Яковлев.

Эмблема вполне соответствовала неофициальному наименованию, являя собой обнаженную красотку в черных чулках и туфельках на неимоверно высоких игольчатых каблучках.

– Машина ваша вот, – Яковлев хлопнул ладонью по борту одной из спарок, – новая, но уже облетана. Давайте шмотки свои бросайте, перекурите – и в тренировочную зону. У нас времени на симулятор нет. Максимум три дня вам могу дать без боевых вылетов. Все поняли? У нас как раз комната «Д» пустует – там и располагайтесь.

– Интересно, нам что же, и летать на ЭТОМ придется? – пробормотал Миша, с неподдельным интересом обходя аппарат.

Больше всего двухместный дальний штурмовик типа «Валдай» напоминал американский А-10А «Тандерболт». Такое же двухкилевое оперение и два двигателя на горизонтальном пере руля. Короткие крылья – верно, для ограниченных маневров в атмосфере. И – бесчисленные подкрыльевые пилоны для вооружения.