– Ты тоже будешь губить нерожденных! Будьте вы прокляты, жадные крысы!

Навек проклят ваш род под Луной и Солнцем…

– Говори.

– Я вышел на озере Хар. Но там уже пусто. Есть Черная Стража на Новой Земле.

Там тоже пусто. На озере Байкал. И там пусто. На болоте Омуро-Гири. Туда недавно пришли люди и взорвали все. На реке Тигр. На острове Шантар. На реке Лена…

– Сколько всего хранилищ яиц еще уцелели?

– Шесть. Шесть! Всего шесть!!! Их было четыре тысячи!..

– Долог путь до Типперери: На реке Чуна – есть?

– Да…

– Напротив Пречистенки…

– Да. Да!

– Фигурка золотого дракона открывала его…

– Ты не можешь этого знать: – испуг.

– Могу. И знаю. Где она теперь, эта фигурка?

– Ею завладели убийцы Двадцатипятиголового Хотгора Черного мангаса.

– Если я все правильно понимаю, – медленно сказал Николай Степанович устами того, кого видел вместо себя, – за последние века поголовье мангасов упало?

– Да.

– Значительно?

– Да.

– Кто старался больше: крысы или люди?

– Не знаю. Трудно отличить.

– Болото Омуро-Гири в Африке?

– Да.

– Когда там уничтожили кладку?

– Двадцать восемь лет назад.

– Как много интересного можно узнать из простой беседы: А теперь давай поговорим о другом. Кто такой Каин?

– Царь крыс.

– Почему ты помогал ему?

– Потому что…

Вдруг что-то произошло. Мертвец задергался, будто желая освободиться.

Выросшие на ладонях морские цветы затрепетали, обнялись…

– :потому что я полюбил людей: они приятны мне, я хочу защитить их: я держал на ладонях человеческих детенышей, они глупые и пищат: будет несправедливо, что мы, погубившие свои народы, погубим и ваш, и тогда уже точно все прекратится: я жил долго и видел, что люди создают новый прекрасный мир, более добрый в сравнении с нашим, и я вдруг понял, что не могу разрушать его…

– И ты решил стать гассаром?

– Да: но я не успел сделать ничего важного…

– Почему же ты не хочешь помочь мне? Я тоже бьюсь за людей.

– Я: хочу.

– Но ты же хотел погубить меня и мою семью. Почему так?

– Был: должен. Ты вторгся: в тайное.

– Ты действовал как правоверный мангас – или как гассар? Отвечай.

– И то и другое. Ты был мой враг как мангаса. Ты был враг моих друзей как гассара. У меня не осталось иного пути.

– Как войти в покои Спящих?

– Никто не должен стремиться туда: потому что Слово не только открывает дверь, но и пробуждает Спящих: все предусмотрено…

– Вход на острове Шаннон?

– Да: ты опасен, потому что глуп: я боюсь помогать тебе…

– Ты знаешь Слово?

– Нет…

– А кто знает?

– Ты: ты его знаешь: ты им владеешь…

– Покажи мне Каина.

И – будто мигнули перед глазами, меняясь, светофильтры. Желто-серым стал мир. Высокий тощий человек сидел на заднем сиденьи автомобиля, откинувшись назад. Руки его были скованы в запястьях. Неясные тени вдруг появились за стеклами, произошло какое-то перемещение точек зрения: так бывает, если снимают ручной камерой откуда-то из подмышки или от бедра, чтобы не было заметно: Когда высокий человек вновь попал в поле зрения, с него снимали наручники и вели в другую машину, наплывавшую рывками. Несколько очень размытых людей суетились рядом. Мельком увидел Николай Степанович и ту машину, в которой ехал Каин: дверцы ее зияли, и чья-то голова свешивалась из проема…

Будто почувствовав, что на него смотрят, человек резко обернулся. Взгляд его встретился со взглядом Николая Степановича. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, потом Каин мотнул головой и сел рядом с водителем. Машина тронулась, за ней другая. Автоматически Николай Степанович отметил марки: «ниссан-блюберд» и «байер», – и постарался запомнить номера…

– Я сейчас умру, – за спиной сказала Светлана.

– Все, – сказал Николай Степанович. – Уходим. Твори закрытие.

Он чувствовал, каких немыслимых усилий стоило цыганке прочесть пять строчек: А потом – беззвучным взрывом разметало кирпичи, вновь взвихрились золотые блестки – и возвращение в мир грубой реальности свершилось.

Успев повернуться, он подхватил падающую Светлану на руки.

Надежда стояла, бледно-голубая, как дверь. Губы ее, бескровные, вздрагивали, зубы скалились.

– Что-нибудь видела? – спросил Николай Степанович. Она кивнула.

Светлану пришлось нести.

Бортовой шел навстречу, очень виноватый, а рядом с ним и чуть позади, заполняя собой весь просвет коридора, двигался кто-то огромный, лысый, в камуфляже. Неимоверно знакомым казался этот пятнистый…