Судя по горловому звуку, раздавшемуся под маской, теперь Хрисаор тоже рычал.

— Ты такой же наглый, как и первый Персей, — проговорил он. — Но ты прав, Перси Джексон. Мой отец — Посейдон, а Медуза — моя мать. После того, как эта так называемая богиня мудрости превратила Медузу в чудовище… — Золотая маска повернулась к Аннабет: — Это же вроде твоя мать, если не ошибаюсь… Двое детей Медузы оказались в ее утробе, как в ловушке, не в состоянии родиться. И когда настоящий Персей отрубил Медузе голову…

— Дети вырвались на свободу, — припомнила Аннабет. — Пегас и ты.

Перси моргнул.

— Значит, твой брат — крылатый конь. Но при этом ты мой сводный брат, а значит, все летающие кони в мире мои… Ты это знал? Ладно, проехали.

Он уже давно усвоил, что не стоит слишком углубляться в хитросплетения родственных отношений богов, выясняя, кто кому и кем приходится.

После того, как у него появился сводный брат-циклоп Тайсон, Перси решил, что двоих в его семье достаточно.

— Но если ты ребенок Медузы, — продолжал он, — почему я никогда о тебе не слышал?

Хрисаор с раздражением вздохнул.

— Когда твой брат — Пегас, привыкаешь, что про тебя самого забывают. «Ой, смотрите: крылатая лошадь!» Разве кому-то есть дело до меня? Нет! — Он поднял меч, так что его острие нацелилось прямо Перси в глаз. — Но не стоит меня недооценивать. Мое имя означает «золотой меч» неспроста.

— «Имперское золото»? — предположил Перси.

— Ха! «Колдовское золото», да. Впоследствии римляне прозвали его имперским золотом, но до меня никто еще не сражался таким клинком. Мне полагалось стать самым знаменитым героем всех времен! Но, поскольку сказители легенд решили меня игнорировать, я стал злодеем — надо же использовать свое наследие. Будучи сыном Медузы Горгоны, я мог внушать ужас, а будучи сыном Посейдона — править морями!

— Ты стал пиратом, — резюмировала Аннабет.

Хрисаор развел руками, и Перси это вполне устраивало, потому что острие меча больше не целилось ему в глаз.

— Самым лучшим пиратом, — провозгласил Хрисаор. — Я бороздил эти воды веками и подстерегал всех полубогов, которым хватило глупости сунуться в Mare Nostrum. Теперь это моя территория, и все, что у вас есть, — тоже мое.

Один из воинов-дельфинов выволок на палубу тренера Хеджа.

— А ну отпусти меня, ты, тунец-переросток! — ревел Хедж. Он попытался лягнуть воина, но его копыто только впустую звякнуло по доспеху пирата. Судя по вмятинам в форме копыт, украшавшим нагрудник и шлем дельфина, это была далеко не первая попытка тренера освободиться.

— А, сатир, — протянул Хрисаор. — Маленький, старый и жилистый, но циклопы прекрасно заплатят за такую закуску. Посадите его на цепь.

— Я вам не козлятина к столу! — запротестовал Хедж.

— И заткните ему рот, — добавил Хрисаор.

— Ах ты мелкий позолоченный… — дальнейших оскорблений Хеджа никто не услышал, поскольку дельфин заткнул ему рот куском грязной парусины. Тренера моментально скрутили, как теленка на родео, и бросили к остальной добыче, а прихватили пираты немало: деревянные ящики с провизией, запасное оружие, даже волшебный холодильничек из кают-компании.

— Вы не можете этого сделать! — закричала Аннабет.

Смех Хрисаора гулким эхом загудел под его шлемом.

«Интересно, — подумал Перси, — он просто страшно обезображен или может обращать в камень взглядом, как мамочка?»

— Я могу делать все, что захочу, — сказал Хрисаор. — Мои воины отлично натренированы. Они злые, беспощадные…

— Дельфины, — заметил Перси.

Хрисаор пожал плечами:

— Да, а что тут такого? Несколько тысячелетий назад им не повезло: они похитили не того парня. Некоторые из их команды превратились в дельфинов полностью, остальные сошли с ума, но эти… эти выжили, став гибридами. Когда я нашел их под водой и предложил им новую жизнь, они стали моей верной командой. Они ничего не боятся!

Один из воинов нервно застрекотал, обращаясь к предводителю.

— Да-да, — прорычал Хрисаор. — Они боятся одного существа, но это едва ли имеет значение, ведь его здесь нет.

В мозгу у Перси возникла какая-то идея и засвербила где-то в районе основания черепа, но не успел он ухватить эту мысль, как по лестнице поднялись новые воины-дельфины, таща за собой остальных его друзей. Джейсон был без сознания, судя по синякам на лице, он сопротивлялся. Хейзел и Пайпер связали руки и ноги, а дочери Афродиты еще и рот заткнули — очевидно, дельфины уже выяснили, что она владеет волшебным даром убеждения. Не хватало только Фрэнка, хотя у пары дельфинов на мордах виднелись многочисленные следы пчелиных укусов.

Неужели Фрэнк сумел превратиться в рой пчел? Перси надеялся, что так и есть. Если здоровяк на свободе, где-то за пределами корабля, это стало бы их преимуществом, если только Перси придумает, как с ним связаться.

— Прекрасно! — торжествовал Хрисаор. Он приказал воинам положить Джейсона рядом с самострелами, потом оглядел девушек, точно ему их подарили на Рождество, так что Перси заскрипел зубами.

— Парень для меня бесполезен, — заявил Хрисаор. — Но мы можем договориться с ведьмой Цирцеей, она купит женщин в качестве рабынь или учениц, в зависимости от их навыков. Но только не тебя, красотка Аннабет.