В реальности, как и в снах Перси, Большой Ф оказался малорослым по меркам гигантов, всего футов двенадцати в высоту, однако он постарался компенсировать недостаток роста кричащим нарядом. Он сменил костюм гладиатора на гавайскую рубашку, которую даже Дионис посчитал бы вульгарной: рисунки на ткани изображали умирающих страшной смертью героев, львов, пожирающих рабов в Колизее, сцены ужасных пыток. В волосах гиганта поблескивали серебряные и золотые монеты. За спиной у него висело десятифутовое копье, совершенно не сочетающееся с рубашкой. Он носил яркие белые джинсы, а на ногах… не на ногах, а на извивающихся змеях — кожаные сандалии. Змеи «стреляли» языками и корчились, видно, устали таскать на себе тяжеленного гиганта.

Эфиальт улыбнулся полубогам, как будто ужасно, ужасно рад был их видеть.

— Наконец-то! — заревел он. — Такое счастье! Честное слово, я не думал, что вы уйдете от нимф, но раз уж вы сумели, то это намного лучше, так гораздо веселее. Вы как раз вовремя, главное мероприятие вот-вот начнется!

Джейсон и Пайпер придвинулись к Перси, и юноша немного приободрился. Гигант оказался ниже многих чудовищ, с которыми доводилось сражаться сыну Посейдона, но что-то в нем было такое, от чего у Перси мурашки побежали по коже: в глазах Эфиальта светились безумные огоньки.

— Мы здесь, — сказал Перси, и уже произнеся эти слова, понял, что это и так всем очевидно. — Отпусти нашего друга.

— Ну конечно! — воскликнул Эфиальт. — Хотя, боюсь, у него истек срок хранения. От, ты где?

Одна из каменных плит отлетела в сторону, и на платформу поднялся второй гигант.

— От, ну, наконец-то! Ты оделся не так, как я! — возликовал было Эфиальт, но в следующий миг его лицо исказилось от ужаса. — Во что это ты оделся?

От походил на самого большого в мире (и самого сердитого) танцора балета. Он нацепил плотно облегающее трико нежно-голубого цвета, не оставляющее совершенно никакого простора для воображения. («Жуть», — подумал Перси.) Мыски огромных бальных туфель гигант отрезал, так что из них высовывались головы змей. В его зеленых волосах сверкала алмазная тиара (Перси решил проявить великодушие и считать ее королевской короной). Гигант хмурился, явно чувствуя себя не в своей тарелке, однако он изобразил неуклюжий поклон, хотя со змеями вместо ног и копьем за плечами это определенно было нелегко.

— Боги и титаны! — заорал Эфиальт. — Представление сейчас начнется! О чем ты только думаешь?!

— Я не хотел одеваться гладиатором, — пожаловался От. — Я все-таки считаю, что балет смотрелся бы прекрасно, знаешь, на фоне Армагеддона. — Он с надеждой поднял брови и поглядел на полубогов. — У меня еще остались запасные костюмы…

— Нет! — рявкнул Эфиальт, и в этом Перси с ним согласился.

Гигант с фиолетовыми волосами повернулся к юноше, растянув губы в такой широкой улыбке, будто его шарахнуло электротоком.

— Прошу вас простить моего брата, — извинился он. — Его сценический образ пока оставляет желать лучшего, и у него напрочь отсутствует чувство стиля.

— Ладно, — Перси решил никак не комментировать гавайскую рубашку гиганта. — Так, насчет нашего друга…

— А, насчет него, — насмешливо улыбнулся Эфиальт. — Мы хотели, чтобы он умер на публике, но от него никакого веселья, он целыми днями только и делает, что спит, свернувшись клубком. Разве ж это зрелище? От, опрокинь кувшин.

От потащился к помосту, время от времени останавливаясь и приседая, постучал по стенке сосуда, крышка открылась, и наружу выплеснуло Нико ди Анджело — он был бледен, как смерть, и так исхудал, что у Перси защемило сердце. Сложно было сказать, жив мальчик или умер. Перси хотел броситься и проверить, но Эфиальт загораживал ему дорогу.

— А теперь мы должны торопиться, — сказал Большой Ф. — Вам следует ознакомиться со сценарием. Гипогей уже готов!

Перси хотелось разрубить гиганта надвое и смыться, но От стоял над неподвижным Нико. Если начнется сражение, Нико не сможет себя защитить. Перси должен выиграть время, чтобы мальчик пришел в себя.

Джейсон поднял гладиус.

— Мы не собираемся участвовать ни в каких представлениях, — заявил он. — И что это за гипо-как-его-там?

— Гипогей! — повторил Эфиальт. — Ты же вроде бы римский полубог? Должен бы знать! Ах, полагаю, если мы потрудились тут, внизу, как следует, вы и не должны знать о его существовании.

— Я помню, что означает это слово, — проговорила Пайпер. — Это помещения под амфитеатром, там находятся все приспособления и машины, с помощью которых создают спецэффекты.

Эфиальт энергично похлопал в ладоши.

— Именно так! Ты обучаешься театральному искусству, девочка моя?

— Хм… мой отец — актер.

— Чудесно! — Эфиальт повернулся к брату: — Ты это слышал, От?

— Актер, — пробормотал От. — Кругом одни актеры, а танцевать никто не умеет.

— Повежливей! — одернул его Эфиальт. — Как бы то ни было, девочка моя, ты абсолютно права, но этот гипогей — нечто большее, чем просто подсобка амфитеатра. Вы слыхали, что в древности неких гигантов заточили под землей, и время от времени они вызывали землетрясения, пытаясь выбраться на поверхность? Так вот, с тех пор мы совершили настоящий прорыв! Мы с Отом томились под Римом много вечностей, но не сидели сложа руки, а строили свой собственный гипогей. И теперь мы готовы дать самый впечатляющий спектакль из всех, что когда-либо видел Рим, — и самый последний!

Лежавший у ног Ота Нико зашевелился. Перси показалось, что колесо с адскими гончими где-то у него в груди снова закрутилось. По крайней мере Нико жив. Теперь им нужно просто победить гигантов, желательно не разрушая Рима, и выбраться отсюда, чтобы найти друзей.

— Итак! — сказал Перси, надеясь отвлечь внимание гигантов. — Сценарий, говорите?

— Да! — покивал Эфиальт. — Конечно, я помню про обязательное условие для получения награды: оставить тебя и девчонку Аннабет в живых, но, честно говоря, она уже обречена, поэтому надеюсь, вы не станете возражать против небольшого отступления от плана.