Она подняла голову и, боясь нарушить стоящую вокруг тишину, прошептала:

– Спасибо.

А затем Джиллиан порывисто присела на корточки и зачерпнула воду. Руки у нее слегка дрожали, когда она подносила ладони к его лицу.

– А теперь ты, – сказала она, мысленно умоляя Девлина последовать ее примеру.

Несколько долгих секунд он стоял неподвижно. Наконец, с видимой неохотой, наклонил голову и сделал большой глоток. Его зубы задели подушечку большого пальца, и ее холодные руки вмиг стали жар кими.

Желание вспыхнуло с новой силой. Даже мысль о том, что она играет с огнем, не могла его потушить. Но ведь, играя с огнем, легко обжечься…

Почувствовав его язык между пальцами, Джиллиан забыла об опасности. Руки у нее дрогнули – вода закапала между ее ладоней, ноги подкосились.

– Девлин, – выдохнула она.

– Джиллиан, – мягко поддразнил он.

– Не играй со мной, Девлин, это слишком больно. Мне от тебя ничего не нужно, кроме одного: я хочу знать, что ты хочешь меня так же, как я – тебя.

– Нет, – спокойно сказал он и вдруг схватил ее в объятия. – Ты нужна мне еще больше…

Последнее слово она почти не расслышала, так как его губы прижались к ее губам. И вкус их был совсем не таким, как в прошлый раз, в библиотеке. Эти поцелуи были проникнуты сожалением и… обещанием. Сначала нежные, с каждой секундой они становились все требовательнее.

Язык Девлина коснулся ее зубов, переплелся с ее языком, и Джиллиан услышала его стон. Этот звук отозвался в ее теле сладкой дрожью. Их тела были так крепко прижаты друг к другу, что их сердца бились как одно. Его возбужденная плоть уперлась в ее живот.

Наверное, они вели себя более чем неблагоразумно – у них не было покрывала, чтобы положить его на мокрую траву. Не говоря уже о том, что раздеваться было верхом глупости.

– Девлин? – Джиллиан пропустила его густые волосы сквозь пальцы.

Девлин не ответил – то ли не слышал, то ли предпочел не услышать. Но после довольно унизительного расставания в библиотеке в Джиллиан проснулся инстинкт самосохранения – она больше не желала повторения.

– Девлин, – снова позвала она, в этот раз настойчивее. – Что ты делаешь?

Девлин на секунду оторвался от ее шеи, глаза у него сверкали, щеки залил румянец возбуждения.

– Пробую тебя на вкус. – Он уже расстегнул ее жакет и гладил тонкую ткань блузки.

Где бы ни касались ее руки Девлина, они оставляли за собой жаркий след. Возвращая ему ласку, Джиллиан провела кончиком языка по его подбородку.

– Я это поняла, – вздохнула она. – Я имела в виду: а как насчет предохранения?

Девлин замер.

– Черт… У меня есть презерватив, – прохрипел он. – В бумажнике. – Он выпустил Джиллиан из объятий, достал бумажник и положил маленькую упаковку в карман рубашки. – Ты заставляешь меня терять голову. Стоит мне тебя коснуться – и я весь горю. Я совсем не хотел, чтобы наш первый раз был в осеннем лесу, но я не уверен, что способен выдержать хотя бы еще секунду…

– И кажется, ты совсем этому не рад, – заметила Джиллиан.

– Радостью здесь и не пахнет, – помрачнел Девлин. – Но ты снова вошла в мою жизнь, и меня словно молнией ударило. Это трудно объяснить… И если бы было можно, я бы не вступал на эту тропу – ты заслуживаешь гораздо лучшего. Но я просто не способен оказать тебе сопротивление. И если ты испытываешь ко мне что-то подобное, не сопротивляйся…

– Ты хочешь сказать – здесь? Сейчас?! – Джиллиан недоверчиво огляделась вокруг.

– Верь мне, Джиллиан. Мы что-нибудь придумаем.

Джиллиан еще никогда не видела такого выражения на мужском лице. Она чувствовала себя одновременно испуганной, польщенной и возбужденной. Она не знала Девлина – он был незнакомцем, с которым она встретилась меньше двух дней назад. И отдаться ему было неблагоразумно и даже глупо. Но после вчерашней ночи она не могла ему ни в чем отказать. Да и не хотела.

Она и так всю свою жизнь была осторожна – правда, это не уберегло ее в прошлом, – но сегодня все могло быть по-другому.

– Хорошо, – медленно и тихо произнесла Джиллиан. – Я слушаю.

Девлин едва расслышал ее ответ из-за шума в голове. Неужели это случится? Неужели он все-таки займется любовью с Джиллиан?

Но… здесь?! И сейчас?..

Глупо, но он несколько смутился. Во-первых, он нанял Джиллиан для работы. Во-вторых, в их доме, как бы он ни был велик, нельзя было уединиться. Дом матери Джиллиан также сразу отпадал по вполне очевидным причинам. Чтобы снять номер в каком-нибудь мотеле, не могло быть и речи – членов семьи Вольф здесь знали в лицо.