Лицо у дамы было не особенно примечательное, однако очки в толстой роговой оправе придавали ему строгий вид.

Быстро поправив съехавший набок галстук, Семеш смачно крякнул. Оценив сложившуюся обстановку, он встал со стула и, застыв почти по-военному, ждал, когда дама подойдет ближе.

– Меня зовут Стеллой, – представилась дама и решительно протянула Семешу руку.

– Доктор Иштван Семеш, – официально произнес Путя.

– Могу я присеть за ваш столик? – спросила дама.

– Да, конечно. Я вас уже жду… – сказал Семеш, с нетерпением ожидая, чтобы она поскорее села, так как стоя дама была на целую голову выше его.

Дама села и не спеша поправила складки платья.

– Я доктор Стелла Барди, преподаватель математики.

– Бр-р! – вздрогнул Семеш, и по спине у него побежали мурашки. Он вспомнил свои гимназические годы и все свои муки с математикой, которая всегда была для него, да и не только для него одного, таинственной книгой за семью печатями. Их математичка в гимназии была точно такой же сухопарой, костлявой особой и в довершение всего постоянно ходила в брюках.

– Я женщина образованная, свободно мыслящая, сторонница равноправия женщин в семейной жизни. По-моему, брак – это уравнение с двумя неизвестными. А как вы знаете, современная математика не терпит нерешенных задач. Если не помогают прочие методы, необходимо прибегнуть к дедукции. Надеюсь, вы меня понимаете, дорогой доктор?

– О как же, как же, разумеется! Более того, я – весь внимание. И полностью с вами согласен.

– Вот видите… Меня это радует…

Семеш молча отвесил галантный поклон.

– Словом, если мы определим, чему равен икс, игрек нам найти уже значительно легче. Это я постоянно говорю и своим ученикам. Я убеждена, что только математический подход к жизни – единственно верный подход. На данную тему у меня даже вышла работа в «Вестнике математики», в четвертом номере, на странице тридцать второй.

– Очень хорошо! Поздравляю вас! Я лично рассматриваю брак точно с таких же позиций… Короче говоря, сумма только тогда будет устойчивой, если она складывается из основательных слагаемых, гармоничных, я бы заметил. Внимательное изучение целесообразных расчетов убедило меня, что софистские заумствования всегда приводят только к краху.

– А вы мне начинаете нравиться, – сверкнула глазами из-за очков Стелла.

– Вы мне тоже.

– Значит, по первому пункту мы с вами договорились. Этических препятствий для нашего сближения нет. Посмотрим, вернее, заглянем, так сказать, в бочку Диогена, то есть обсудим квартирный вопрос.

– Через полгода я смогу переселиться в свою новую виллу, но посмотреть на нее можно уже сегодня.

– Так давайте посмотрим вашу виллу! – решительно заявила Стелла, подкрепив свои слова не менее решительным жестом.

«Эге!» – удивился Семеш, отметив про себя, что у этой учительницы можно поучиться напористости.

На какое-то мгновение у него мелькнула мысль: «А не лучше, ли прекратить болтовню с этой рациональной особой, пока не поздно?… Да и есть ли у нее вообще деньги?» Семеш хорошо знал, что материальное положение у школьных учителей не ахти какое завидное.

Однако он встал и пошел за Стеллой. На шоссе он увидел «опель». Кругом не было ни души. Решительным шагом Семеш направился к машине. Он открыл дверцу и, быстро усадив Стеллу, запустил мотор. Неподалеку от корчмы Пейерли Стелла первой нарушила тишину и, к огромному удивлению Семеша, перешла с ним на «ты».

– А я вижу, дела твои идут неплохо.

Переход на «ты» следовало расценивать как своеобразный шаг к сближению, хотя и слова, и жесты этой ученой дамы казались какими-то угловатыми.

– Довольно сносно, – осторожно ответил Семеш и почувствовал, как у него вновь появилась искра надежды. «Даже самую осторожную и хитрую женщину можно обмануть, необходимо только выбрать наиболее подходящий для этого способ».

Далее почти до самой виллы оба не проронили ни слова. Семеш на небольшой скорости объехал виллу и убедился в том, что она все еще пустует.

Сдав немного назад, он остановил машину и, предупредительно открыв дверцу, сказал:

– Мы приехали, дорогая. – И медленно направился к калитке. – Пошли… Вот и моя вилла… В настоящее время у меня возникли некоторые материальные затруднения, из-за которых я, собственно, и вынужден был временно приостановить строительство. Такова уж судьба одинокого мужчины. Я стараюсь все сделать сам. Мой основной жизненный принцип: «Мужчина должен содержать женщину!» – остается для менй незыблемым. Нужно сначала построить приют любви, чтобы потом уже ничто не омрачало счастливой супружеской жизни.

Семеш вошел в роль и, подобно боевому петуху, ходил вокруг Стеллы, которая, не скрывая удовольствия, слушала его комплименты.

Она слушала молча, а Семеш все говорил и говорил. Неожиданно он умолк, как замолкает актер, наткнувшись на холодное равнодушие публики.

– Почему ты замолчал? – спросила Стелла.

– Мне показалось, что тебя это не интересует.

– Ошибаешься. Очень даже интересует, и запомни: верить можно только в то, что записано в Библии; то же, что с нами происходит в жизни, нужно знать!