Покупаю торт, с недоумением кошусь на девушку. Выходим с магазина, протягиваю ей роскошную коробку с тортом, перевязанною цветными лентами.

— Чего это ты? — смеётся она.

— Бери, — неожиданно краснею. Мне как-то, неловко в её обществе, от неё хорошо пахнет, одета с изыском, взгляд независимый, сразу видно — леди. А я кто? Молодой солдат, в мешковатой форме, с перетянутым ремнём на поясе, и… взгляд голодный.

— В самоволке? — отстраняет от меня коробку с тортом.

— Да, — искренне сознаюсь я.

— А зачем?

— Конфет хотел купить.

— Да? — она весело смеётся, показывая безупречные зубы. — А я подумала, на свиданку сбежал.

От её слов я хочу провалиться сквозь землю, так мне стал обидно и грустно. Действительно, использовать шанс свободы для того, чтоб набить себе брюхо.

— Бери торт, а мне пора в часть, — чтоб скрыть смущение, достаточно грубо говорю я.

— Да не нужен он мне, сам съешь, — гордо вздёргивает нос Стела.

— В казарме, что ли? Может мне ещё там на стол скатерть постелить?

— Ах, вот оно в чём? — не совсем поняла меня девушка. — А знаешь, пошли ко мне! — тряхнула своими светлыми волосами.

— Никуда я не пойду! — набычился я (сам себя не узнаю).

— Пошли, — решительно хватает за руку и тащит за собой.

Топаю за ней. Наверное, это выглядит комично, шикарная девица и солдат в растоптанных сапогах.

Входим в дом, лестница застелена ковровой дорожкой, на стенах, в горшках, цветы. Никогда не был в таких домах, с любопытством кручу головой. Она открывает дверь:- Прошу. Вон тапочки, там санузел, здесь умывальник, а я чайник разогрею.

Странная квартира, красиво, дорого, на стенах картины, на полках статуэтки, Под прозрачным колпаком, из полированной стали, сверкает копия Су-23.

Из комнаты просматривается внушительный шкаф, наверное, чешский, хрустальная люстра, сверкает холодными огнями.

— Тебя как звать, солдат! — доносится её голос.

— Кириллом Сергеевичем, — брякнул я.

— Вот так, прямо, по имени отчеству? — смеется Стела.

— Нет, конечно, — в конец смущаюсь, стягиваю сапоги, ныряю в мягкие тапочки. Какое блаженство!

Захожу на кухню, топчусь в дверях, всё никак не могу скрыть своего смущения. Стела расставляет на столе чайные принадлежности: китайские чашечки, пузатый чайник, серебряные ложечки и режет торт, невольно давлюсь слюной.

— Не стесняйтесь, Кирилл Сергеевич, присаживайтесь, — тонко подметив моё состояние, с озорством поглядывает на меня.

Старюсь быть раскованным, лихо сажусь за стол, сдвинув его так, что чай выплеснулся на белоснежную скатерть.

— Однако, какой же ты медведь, — лукаво смотрит девушка и мне захотелось провалиться сквозь землю, но там крепкий, дубовый паркет.

Она вытирает стол салфеткой, отрезает большой кусок торта, кладёт на блюдце, а затем себе:- Вкусный! — хвалит она и лопает его с большим аппетитом…

Силы оставляют меня, налетаю на торт. Просто сказка! Воздушный, тает во рту, орехи приятно хрустят на зубах.

Вдруг слышу, открывается дверь.

— О, папка пришёл! — срывается из-за стола Стела.

В коридоре слышу визг, она повисла в объятиях отца. Затем он входит на кухню, ложка с куском торта на полпути к моему рту зависает. Его узнаю сразу, это командир авиаполка генерал майор Щитов.

— Знакомься папа, это Кирилл Сергеевич.

Он хмурит брови, хотя чувствую, не злится.

— Дочь, ты его хоть обедом накормила?

— Пап, так мы тортик едим, это уж лучше, чем котлеты.

— Гм, — хмыкает генерал, — я не на долго, налей мне борща и котлеток побольше, — уходит в ванную, шумно умывается. В это время Стела наливает борщ, режет хлеб, смотрит на меня лукаво:- Как тебе, мой папа?

— Внушительный мужик, — округлив глаза, шёпотом говорю я.

— А то! — соглашается она.

Генерал входит, садится за стол, не спеша ест, изредка поглядывает на меня:- Откуда призвался?

— Из Севастополя, товарищ генерал майор.

— По возрасту, ты школу давно закончил. Где всё это время проводил? — проницательно замечает он.

— Пятый курс СПИ… почти закончил.

— А почему не закончил, выгнали? Успеваемость плохая?

— На красный диплом шёл, — гордо вскидываю глаза.

— Тогда как ты оказался в армии?