150 г горького шоколада;

1/2 чайной ложки ванильного экстракта;

1 чашка жирных сливок.

Растопите шоколад на водяной бане на среднем огне. Когда шоколад растает и станет мягким, добавьте к нему ваниль и сливки. Получившуюся массу взбивайте, пока она не станет гладкой и блестящей. Вылейте глазурь на остывший торт, не убирая с боков подтеки.

Оближите миску. Мням.

На лестнице я увидела рыдающую Китти. Она еще не переоделась из школьной формы и сидела, крепко обхватив себя руками, словно маленький худенький черный паучок. Она уселась так, чтобы видеть в зеркале на стене всю сцену: рыдающая принцесса, страдающая от несправедливости этого мира.

— Милая, что с тобой? — переполошилась я.

— Молли и Анна ужасно ко мне относятся. Ненавижу их; проклятые суки!

— Не говори так. Что случилось?

— Мы после школы пошли в «Брент Кросс», ну, ты в курсе?

Я кивнула. Этим занимаются все девочки — болтаются по торговым центрам, изображая из себя взрослых: пьют кофе, глазеют на витрины. В дни моей молодости мы ходили на Хай-стрит, и я никак не могла отделаться от мысли, что там было гораздо душевнее, чем в нынешних торговых центрах. (И что вообще это значит — «в мои дни»? Мои дни когда-нибудь закончатся, и начнутся чьи-нибудь еще. А когда кончаются дни моей молодости? Где этот волшебный рубеж? В двадцать, тридцать лет? А может, и сейчас еще «мои дни»? В конце концов, я же пока не умерла. Дни остаются моими, пока я жива, вот как я считаю.)

— Мам, ну послушай же, — затрясла меня Китти, пытаясь обратить на себя внимание. — Так вот, я ушла немного вперед от остальных девчонок, а когда обернулась, их уже не было, представляешь? Они сбежали от меня, и я не смогла их найти. Я там по всему магазину бегала, врезалась в какую-то девицу, которая чуть не упала. Ужасно вульгарная девка — знаешь, с такими огромными серьгами, в кроссовках и укороченных штанах. Она встала передо мной, уперла руки в боки и как разорется типа «Не трогай меня!» А потом ее дружок нас увидел, зыркнул на нее и говорит: «Чё, эта цаца тебя нехило взбесила», так что я решила смотаться оттуда, пока они меня не избили, — рассказывала Китти, совершенно позабыв про слезы. Она вжилась в роли той парочки, и я не сомневалась, что она абсолютно точно передает их голоса. Для нее вся жизнь была источником и материалом для актерской игры.

— Ну а потом что? Ты нашла девочек? — прервала я ее рассказ.

— А, да, в конце концов нашла, но я так расстроилась!

Я обняла ее, вспомнив, как иногда могут быть жестоки друг к другу маленькие девочки. Да и большие тоже — например, мамаши из школы, которые так грубо ведут себя со мной и Рути.

— Они все надо мной постоянно издеваются! У меня нет ни одной подруги, — всхлипывала Китти, уткнувшись мне в шею.

Мне захотелось надавать пощечин Молли и Анне.

— А как же Сефи, а?

— Ну, Сефи не считается, она мне как сестра.

— Так в том-то и дело, зайка. Если у тебя есть хоть один друг, такой, как Сефи, на других наплюй. Если они так себя ведут, значит, они тебе вовсе не друзья.

— Но я хочу, чтобы Молли с Анной тоже со мной дружили.

Все родители, включая меня, разрешали девочкам одним ходить в торговый центр только при соблюдении одного правила — что они не будут разделяться. Я постоянно им об этом говорила. Я набрала номер матери Молли.

— Это Хлоя, мама Китти.

— О, здравствуйте, — отозвалась она, словно силясь припомнить, кто же я такая и не встречались ли мы прежде.

Я объяснила ей, что произошло, и она рассмеялась, коротко и нетерпеливо.

— Ну, девчонки есть девчонки. Не знаю уж, чего вы от меня ждете в такой ситуации.

Львица-мать внутри меня медленно зарычала:

— Насколько я понимаю, со стороны Молли это было форменным издевательством, так что будьте добры поговорить с ней, пока это не зашло слишком далеко.

— Да бросьте вы, — сказала она и положила трубку.

Будь она рядом, я бы оторвала ей голову своими большими когтистыми лапами.

— Вот ведь сука, — пробормотала я.

— А я что говорила, — кивнула Китти, услышав меня.

Ну, война так война. Поведение Молли разделило нас на два лагеря. Мы с Китти обсудили возможности психологической атаки. Выяснилось, что завтра у Молли день рождения, а в свой день рождения девочки всегда приносят в школу торт. Мамаша Молли одевалась исключительно в «Маркс энд Спенсер», и, очевидно, единственное, что она могла сделать, выкроив время между походами в спортзал, — это купить торт по пути — первый попавшийся. К тому времени домой вернулась Джесси, учившаяся на два класса старше Китти, и втроем мы приготовили превосходный шоколадный торт, чтобы завтра моя дочь отнесла его в школу. Китти отрепетировала свою речь:

— Ой, я совсем забыла, что сегодня у Молли день рождения! Нам с мамой просто захотелось угостить всех тортиком.

Хитрость заключалась в том, что, если был выбор между покупным и домашним тортами, все всегда отдавали предпочтение домашнему. Тщательно украсив свое творение глазурью, мы написали на нем «Просто потому, что сегодня четверг» и восхитились собственным коварством.

— Думаю, это научит их вежливости, — резюмировала я, нанося последние штрихи из глазури.