Он добежал до ближайшей улицы, вскинул руку. Жаждущий наживы частник на потрепанном серебристом «хёндае» тут же взял вправо. Внешний вид потенциального пассажира его совершенно не смутил.

— Куда?

Вадик назвал адрес салона «Фантазерка».

— Что по деньгам?

— Не обижу.

Чем расплачиваться, Вадик не представлял, но сейчас это отошло на второй план. На первый — приближающийся «уазик».

— Садись… О, погоди…

Водитель, мужик лет тридцати, вытащил из-под сиденья большой полиэтиленовый пакет и постелил на пассажирское место.

— Зачем обшивку портить? Еще пригодится.

Вадик забрался в машину.

— Старик, только побыстрее, а?

Парень бросил взгляд в зеркало заднего вида.

— От ментов бегаешь?

— Типа того. Хотят наградить за спасение утопающего, а мне наград не надо. Я за идею.

— Дело хорошее. Сотенку накинешь, оторвемся.

— Хоть две.

В кино гонка выглядела бы живописней. Сбитые пешеходы, столкнувшиеся бензовозы, протараненные витрины. Огонь, кровь. А в питерских пробках кассу не соберешь. Не «Форсаж» и не «Такси», иначе говоря. Кроме мата и гудков, никаких спецэффектов.

От одного светофора до другого, аки улитки. Никаких эмоций, кроме презрения. И никуда не свернуть, на то они и пробки. Менты не отставали, пошли на принцип. Над ними цинично и грязно надругались на глазах десятков тысяч свидетелей.

— Что натворил-то? — полюбопытствовал водила.

— Мокруху, — вспомнил Вадик сериальное слово, — видишь, мокрый весь.

— Бывает. Я тоже сидел… В Яблоневской зоне. Слыхал про такую? Здесь, под Питером.

— Нет.

— Два года тянул от звонка до звонка. А за что? Козлу одному по рогам дал. Так не просто же так, а за дело! Прикинь, девчонку мою лапать стал! Ну, я и приложил справа. Подумаешь, нос дятлу сломал. А мне хулиганку, как с куста. Дескать, в общественном месте махач устроил. В кабаке то есть. А то, что это личные разборки, никого не волнует.

— Два года?!

— Ну дык! Я ментов после этого за людей не считаю… Самое обидное, пока сидел, девчонка другого нашла. Не дождалась.

— А вы просили?

— Еще бы… Не то что просил. Кричал, когда конвой из суда уводил. Только зачем ей ждать? Годы потеряет, а каким я оттуда вернусь? У, падлы!

Последнее слово относилось не к женскому полу, а к сотрудникам правоохранительных органов. Сотрудники приближались и могли открыть огонь на поражение.

Наконец «хёндай» вырвался из пробки на оперативный простор и напряг все свои лошадиные силы.

Два года! И это не виртуальная реальность! А самая настоящая. Менты не затем гонятся, чтобы фен с полотенцем предложить.

А если Лерка тоже не будет его ждать? Зачем он ей, такой заштампованный нужен? С ним никакой романтики, кроме доски гладильной.

Он не хочет ее терять!

— А нельзя еще прибавить?

— Помяться можем. Я ж не стритрейсер. Но не бойся, не догонят. Они тоже не идиоты.

Он начал рассказывать, что после освобождения устроился к знакомцу по зоне в фирму. Перекладывал бумаги с одного края стола на другой. Взял машинку в кредит, но грянул кризис, и теперь приходится кормиться извозом. Сволочам банкирам ничего не объяснишь.

Вадик не слушал.

— У тебя деньги небось тоже мокрые? — вспомнил про главное драйвер.

— Чего?

— Деньги-то вообще есть?

По лицу пассажира водитель понял, что тот неплатежеспособен, и слегка придавил педаль тормоза.

— Не останавливайтесь, у меня есть деньги!

Вадик сунул руку в задний карман брюк и извлек пластиковую карточку.

— Держите. Пин-код семь-три-четыре-шесть. Там хватит. Даже с горкой. На случай проблем с властью.

Он вспомнил код! Так же неожиданно, как и забыл! Память полностью восстановилась после удара головы о воду. Или еще от чего! Какая разница, главное восстановилась!

— А не гонишь? — засомневался водитель, понимая, что остановиться и проверить по условиям задания не получится.

— Я своих не кидаю.

Наверное, прозвучало убедительно. Водитель взял карточку и сунул ее в нагрудный карман рубашки.

Да, дорогая поездочка. На три с лишним тысячи баксов. Которые еще и возвращать придется. С процентами. Вряд ли судимый драйвер принесет сдачу. Да и куда ее приносить?..

Плевать! Деньги — это всего лишь условные единицы. А жизнь не условна.

Они приближались к цели. «Уазик» не отставал. Сержант включил сирену и дурацкие лампочки на крыше. Драйвер в отместку повернул ручку магнитолы на максимум. Реппер Эксзибит из «Тачки на прокачку» без труда перекричал милицейскую сирену.

Промелькнуло кафе «Ромашка». Лишь бы Лерка оказалась в салоне, лишь бы не ушла раньше времени с работы. Тогда полный гламур.

— Все, тормози! Я дальше сам. Код не забудь. Семь-три-четыре-шесть! Там только одна попытка!

— Не забуду. Удачи.