Рэмси, похолодев от ужаса, снова сел на стул, продолжая сверлить Шейфера горящим взглядом.

— Ты подпишешь этот документ, не выходя из комнаты, — притворно ласковым тоном объяснил Шейфер. — Ты, случайно, не знаешь, кто эти два парня в комнате для гостей? У них имеется ордер на арест, и стоит мне сказать одно лишь слово, они войдут и арестуют тебя за попытку убить и изнасиловать свою жену при отягчающих обстоятельствах, после чего они, заломив назад твои руки, поведут тебя вниз и на глазах многочисленных фотографов и телевизионщиков засунут в полицейскую машину. Затем они отвезут тебя на Декатур-стрит и посадят в тюремную камеру, откуда тебе, можешь поверить мне на слово, уже никогда не выбраться. Ты не примешь участия в показательной игре на этой неделе в Нью-Йорке, ты пропустишь открытие сезона, тебе не играть в грандиозном матче на суперприз, если команда выйдет в финал, и в следующих двадцати пяти таких же матчах после всего, ты меня слышишь? Либо ты подпишешь этот документ, либо я сотру тебя в порошок,парень. — Шейфер выдержал взгляд Рэмси.

Рэмси опустил глаза.

Шейфер положил пистолет в ящик и закрыл его.

В комнату вернулся Хойт и занял свое место.

— По-моему, кто-то ошибся номером, в общем, связь прервалась. Теперь выслушай меня, Эл. Возможно, мы и придем к какому-нибудь разумному решению, но прежде я должен, конечно же, посоветоваться с хозяином команды и тогда…

Его слова прервала секретарша, открыв дверь.

— Извините меня, мистер Шейфер, — сказала она, — звонит мистер Фурман Бишер, корреспондент журнала «Атланта», он настаивает на немедленном с вами разговоре. На другом проводе представитель «Ассошиейтед Пресс» — тоже просит немедленно соединить с вами.

— Спасибо, Хильда, — поблагодарил ее Шейфер. — Попроси, пожалуйста, мистера Бишера и другого господина подождать пару минут. После этого возвращайся, пожалуйста, сюда и принеси нотариальную печать.

После ухода женщины Шейфер повернулся к Хойту.

— Ну а сейчас, Генри, думаю, ты начинаешь понимать ситуацию. Если ты покинешь мой кабинет, не подписав этот документ, я обещаю, что весь мир обрушится на твоих клиентов и их футболиста. — Вытащив две ручки из ящика стола, Шейфер положил их перед сидевшими напротив него мужчинами. Вошедшая в комнату с нотариальной печатью в руке Хильда остановилась у стола.

— Эл, но это самый настоящий произвол! — начал было Хойт. — Если ты думаешь, что можешь шантажировать меня, то… — Хойт умолк, увидев, как Бэйк Рэмси склонился над документом, взял ручку и подписал.

Повернувшись к нему, Хильда поставила на документе печать и расписалась.

С тревогой наблюдая за церемонией подписания документов, Хойт снова попробовал вмешаться.

— Эл, я должен проконсультироваться…

— Генри, — перебил его Шейфер, — и ты, и я, мы оба знаем, что ты уполномочен урегулировать этот вопрос. Давай кончать эту волокиту.

Хойт поник и сгорбился, взял ручку и подписал документ, который Хильда заверила печатью и подписью.

Шейфер подвинул к себе документы и встал.

— Спасибо, Генри. Я надеюсь завтра к полудню увидеть на своем столе чек на указанную в договоре сумму. Неплохо было бы, чтобы он был выписан трастовой компанией вашей фирмы. Я верну копию договора с подписью миссис Барвик сразу после ее операции.

— Хорошо, — заунывным голосом ответил Хойт.

— Хильда, проводи, пожалуйста, господ до грузового лифта. Думаю, они предпочитают не встречаться с людьми у главного входа. И скажи Фурману Бишеру и джентльмену из «Ассошиейтэт Пресс», что я сегодня не освобожусь.

Проводив своих посетителей до комнаты для гостей, Шейфер, когда они ушли, протянул две стодолларовые бумажки стоявшим в дверях следователям.

— Спасибо, ребята, — сказал он, пожав обоим руки. — До скорой встречи.

Вернувшись к столу с лежащими на нем документами, Шейфер с улыбкой отметил про себя, что только что ему удалось оплатить аренду своего офиса на несколько лет вперед.

Шейфер прибыл в больницу Пьедмонт с небольшим чемоданом, личным портфелем, сумкой с продуктами из модной бакалейной лавки на противоположной стороне улицы и двумя дюжинами великолепных желтых роз. Элизабет Барвик он застал сидящей на кровати со стаканом апельсинового сока в руке, который она старательно цедила через соломинку. Забрав у нее стакан, Шейфер поставил его на столик рядом с койкой.

— Стоит ли сейчас пить апельсиновый сок, — сказал он, откупоривая бутылку шампанского и доливая вино в ее стакан. — Надо слегка разбавить твой напиток. — С этими словами он протянул ей стакан.

Лиз несколько минут не притрагивалась к вину.

— Эл, я долго думала над выдвинутыми мною к Рэмси требованиями. Кажется, я слегка перегнула палку. Поэтому не расстраивайся, если удастся получить меньше запрошенной мною суммы денег. Хорошенько подумав, я решила, что хватит и сотни тысяч долларов.

Шейфер погрозил ей пальцем.

— О деле потом, а пока полюбуйся на эти розы, — он положил цветы ей на колени. — Надо хоть немого приукрасить эту комнату.

— Спасибо, Эл, цветы просто великолепны!

— Должен признаться, что собирался проведать тебя гораздо раньше, но Гарри Эстес попросил меня отложить визит до следующего после операции дня. — Внимательно посмотрев на женщину, он спросил: — Как ты себя чувствуешь?

Из-под бинтов видны были только ее глаза и полоска рта. Видно, и волосы ее были острижены. Голова была туго обмотана.