— Я рада. Мне льстит, что такой человек, как вы, доверил мне сокровенную тайну.

После того, как все моллюски были съедены, Джеймс унес тарелки. Ангес поднялся, отошел в сторону и достал пустую бутылку из-под вина и наполненный жидкостью графинчик.

— Вы любите кларет? Я имею в виду красное бордо? Англичане называют его кларет, и мне кажется, что это красивое название.

— Да. Хотя и не могу похвастаться, что пробовала много сортов вина.

— Я хочу, чтобы вы узнали историю этой бутылки, потому что пока вы живете на этом свете, вряд ли вам когда-либо удастся отведать вино лучше этого. Это «Шато Лафит-Ротшильд 1929 года», лучшее бордо этого века, а может быть, и вечности. — Налив небольшую порцию в свой бокал, он встряхнул его и, засунув свой нос глубоко в бокал, стал вдыхать аромат вина. — Превосходно. Это моя последняя бутылка. Я хотел выпить ее до того, как умру, и в хорошей компании. — Он наполнил оба бокала и сел.

Лиз, повторив все его действия, начала мелкими глотками пить вино.

— Я никогда в жизни не пробовала чего-либо прекраснее, — проговорила она, и это было искреннее признание.

Джеймс вернулся в комнату с фазаном на подносе.

— Эту дичь я подстрелил на прошлой неделе своим новым дробовиком, — улыбался Джеймс.

Ангес улыбнулся в ответ.

— У меня всегда была хорошая кухарка, — он дождался, пока жаркое было подано на стол, — думаю, именно поэтому я прожил так долго.

Некоторое время они ели в тишине. Наконец, Лиз спросила:

— Что будет с Джеймсом после вашей смерти?

— Я думал на эту тему, — признался Ангес. — Я бы хотел, чтобы он, продолжая вести этот дикий образ жизни, остался здесь и правил делами острова. Но он вряд ли останется здесь. Он хочет учиться в колледже, увидеть свою страну и мир посмотреть. Сначала я посмотрю, справится ли он с этой задачей, а потом можно только надеяться, что Камберленд снова позовет его обратно так, как это случается с теми людьми, которые любят это место. Я постараюсь облегчить его возвращение сюда.

— А ваши внуки знают, что у них есть дядя? — поинтересовалась Лиз.

— Мне кажется, Кейр знает, а вот относительно Хэмиша и Жермен я затрудняюсь сказать что-то определенное. Очевидно, они тоже догадываются. Но мне абсолютно все равно, что думают обо мне другие люди. Такие, например, как этот маленький хитрован Джимми, который уверен, что может заняться обустройствомКамберленда. Но он даже не подозревает, какой сюрприз поджидает его тут.

Хотя Лиз очень хотелось спросить старика, о каком сюрпризе идет речь, она сдержалась, чтобы не показаться слишком любопытной.

Закончив ужин пирогом с черникой и сладким, как мед, десертным вином из винного погреба Ангеса Драммонда, пара устроилась на кожаном диване рядом с камином.

— Я не помню, чтобы когда-либо в своей жизни присутствовала на более приятном ужине. — Вздохнув, Лиз взяла из рук Ангеса коньячную рюмку. — На таком ужине, где присутствуют лишь свои, а не, с позволения сказать, посторонние люди.

— Я давно не сидел вот так, в обществе прекрасной дамы, — сказал Ангес, отпивая коньяк. — Я даже стал забывать, насколько это приятно.

— Спасибо. — Именно в этот момент ей показалось, что в нем пробудились желания молодого человека. Ей было очень интересно, не показалось ли ей это, и если нет, то как ей вести себя в этой ситуации.

— Вы можете принять от меня подарок? — неожиданно спросил он.

— Принять, извиняюсь, что? — удивилась Лиз.

— Мне бы хотелось вам что-нибудь подарить. Вы сможете принять мой подарок?

Она сомневалась только минуту.

— Да.

Ангес поднялся и подошел к огромному бюро. Он принес конверт и пачку бумаг.

— Смею вас заверить, здесь нет ничего такого неприличного, что мог бы подарить старый человек молодой женщине. — С этими словами он вручил ей конверт. — Вскройте этот конверт после моей смерти. Я не люблю, когда меня благодарят, но я уверяю: вам не придется долго ждать этого дня.

Лиз с тревогой посмотрела на него.

— Вам известно что-то, чего не знаю я?

Он засмеялся.

— Нет, просто в моем возрасте я могу отправиться к праотцам в любой момент. В последнее время я особенно остро чувствую, что это должно произойти скоро.

— Хорошо, — ответила Лиз, положив конверт на колени. — Я с уважением отношусь к вашему желанию не вскрывать конверт до определенного времени. Но я тем не менее все равно очень благодарна вам за то, что вы захотели именно мне преподнести этот подарок.

На какое-то мгновение показалось, Ангес растерялся и начал тасовать в своих руках принесенную пачку бумаг.

— У меня будет еще одна маленькая просьба — ничего не делать с моим подарком.

— Конечно.