Сервадак, Тимашев и Прокофьев боялись пропустить свидание, назначенное вспыльчивым ученым. С утра все собрались в большой зале. Профессор, по-видимому, не был в дурном настроении, - но день только начался.

Все знают, что такое напряжение тяжести. Это сила притяжения, проявляемая Землей по отношению к телу, масса которого равна единице. Галлийцам было известно, что это притяжение на Галлии ослаблено, - откуда и возрастание мускульной силы галлийцев. Но они не знали, на сколько именно тяжесть ослабела.

Итак, первый вопрос, подлежавший разрешению, был: как велико напряжение тяжести на поверхности Галлии?

Второй вопрос: какова масса Галлии, а следовательно, и ее вес?

Третий вопрос: какую массу заключает вещество Галлии в единице объема? Другими словами: какова ее плотность?

–  Сегодня, - начал профессор, - мы закончим определение элементов моей кометы. Когда мы определим напряжение тяжести на ее поверхности, ее массу и плотность, для нас не будет больше тайн на Галлии. В результате мы взвесим Галлию.

Ординарец Бен-Зуф как раз при этих последних словах вошел в залу. Он тотчас же молча вышел, но вскоре появился вновь и сказал лукаво:

–  Я обшарил кладовую, но не нашел весов, подходящих для взвешивания кометы. Да я и не знаю, куда бы мы их привесили.

При этом Бен-Зуф выглянул наружу, словно ища гвоздя на небе.

Взгляд, брошенный на него профессором, и жест Сервадака заставили шутника замолчать.

–  Прежде всего, - сказал профессор, - нужно узнать, сколько весит на Галлии земной килограмм. Так как масса Галлии меньше массы Земли, то все тела на ее поверхности весят меньше, чем на Земле [15] . Но на сколько именно - вот это необходимо знать.

–  Совершенно верно, - ответил Прокофьев.
– Но обыкновенные весы, если бы мы их даже имели, не годились бы для этого, так как обе их чашки одинаково подвержены притяжению Галлии и не указали бы нам соотношения весов галлийского и земного.

–  Действительно, - подхватил Тимашев, - килограмм, которым мы будем пользоваться, потеряет в своем весе столько же, сколько и взвешиваемая вещь, и…

–  Если вы говорите все это в назидание мне, - объявил профессор, - то напрасно теряете время. Прошу вас, позвольте мне продолжать курс.

Профессор держал себя, словно на кафедре.

–  Есть ли у вас пружинные весы и гиря в один килограмм?
– продолжал он.
– Это необходимо. В пружинных весах вес тела определяется степенью растяжения пружины, обусловленного ее упругостью. Поэтому, если я подвешу груз в 1 килограмм к пружинным весам, указатель покажет в точности, сколько весит 1 килограмм на Галлии. Повторяю: имеются у вас пружинные весы?

Слушатели смотрели друг на друга. Сервадак обратился к Бен-Зуфу, хорошо знавшему весь инвентарь колонии.

–  У нас нет ни пружинных весов, ни гирь, - ответил ординарец.

Профессор выразил свою досаду, энергично топнув ногой.

–  Но, - продолжал Бен-Зуф, - я, кажется, знаю, где есть пружинные весы, а пожалуй, и гири.

–  Где?

–  У Хаккабута [16] .

–  Так надо пойти за ними, - сказал капитан.

–  Иду, - ответил ординарец.

–  Я с тобой, - сказал капитан.
– Хаккабут не особенно сговорчив, когда дело доходит до того, чтобы ссудить что-нибудь.

–  Пойдемте все, - предложил Тимашев.
– Посмотрим, как устроился он на своей тартане [17] .

Когда все выходили, профессор сказал Тимашеву:

–  Не может ли кто-нибудь из ваших людей обтесать осколок каменистой массы, чтобы получился в точности кубический дециметр?

–  Наш механик сделает это без труда, но при одном условии: если его снабдить метром, необходимым для точного отмеривания.

–  Разве у вас нет метра?
– спросил профессор.

В кладовых не было метра: это удостоверил Бен-Зуф.

–  Но, - прибавил он, - весьма возможно, что метр найдется у Хаккабута.

–  Так идемте же, - торопил профессор, поспешно направляясь в коридор.

Исаак Хаккабут стоял в углу с видом человека, ожидающего приговора суда.

–  Хозяин Исаак, - сказал капитан, - мы пришли к вам, чтобы попросить об услуге.

–  Услуге?

–  Одним словом: можете ли вы ссудить нам пружинные весы?