Вышли мы на поверхность, огляделись по сторонам.

В тени парусов темно, хоть глаз коли. Горизонт — вот он, рукой подать — освещен Солнцем. Край Апофиса обрывается в звездную бездну. Впереди — холм, и у его подножия видны угольно-черные пятна пещер. К ним мы и пошли.

Дошли до первой пещеры. Посветили внутрь и увидели прямой, как труба, лаз, круто уходящий вниз, в недра астероида. Больше всего поразили нас стены этого лаза — гладкие, чуть ли не полированные. Кто и каким инструментом их обработал — загадка.

— Жди здесь, — сказал я Степе и, пригнувшись, шагнул в лаз.

Спускаться было легко. Вскоре колодец расширился, и я очутился в большом темном зале, где на полу были рассыпаны мелкие камни. Я посветил себе под ноги и присвистнул от удивления.

В тот же миг до меня донесся голос Степана:

— Чего свистишь? Что-то нашел?

— Нашел, только не знаю что…

Я стоял на прозрачном стеклянном полу, и сквозь этот пол видел внизу еще один зал. Видимо, он неспроста был отделен бронестеклом от внешнего мира. Кто-то или что-то было надежно укрыто в каменной толще астероида.

Не знаю, как вам, а вот мне до того случая потусторонние голоса слышать не приходилось. Знаете, как в книгах описывают: таинственные голоса, звучащие будто бы внутри человека?..

— Я вижу тебя, — сказал Голос.

Это было так неожиданно, что я начал оглядываться но сторонам.

И в это время снова раздался Голос:

— Я все вижу и знаю. Я существую давно. Я не опасен.

— Я тоже не опасен, хотя существую недавно, — на всякий случай сказал я.

Степа, видимо, прислушивался к моей «беседе с самим собой»: молчал как рыба.

— Вы, люди, опасны, хоть и очень слабы, — сказал Голос. — Зачем вы прилетели?

— Апофис угрожает Земле, то есть людям, — дипломатично начал я. — Люди решили немного ускорить астероид, чтобы он не столкнулся с нашей планетой.

— Люди ничего не видят и не знают. Их решения часто опасны для них самих…. Значит, люди решили только ускорить мой астероид?

— Да.

— А зачем сюда направляется ядерный перехватчик?

— Вы знаете? — вырвалось у меня.

— Я все вижу и знаю. Я — Страж. Миллион лет я кружу вокруг Солнца рядом с Землей. Но я не опасен. Тысячи раз я пролетал совсем близко от вашей планеты, но всякий раз избегал столкновения с нею. Столкновение — это Смерть. А я люблю Жизнь и защищаю ее. Люди не знают об этом и боятся напрасно… А теперь улетайте.

И уведите свой перехватчик подальше…

Не помню, как я выбрался из подземного лаза. Степа бросился ко мне с расспросами, но я не стал ничего ему объяснять. Сомневался я, не с собой ли самим разговаривал. Мы вернулись на яхту. Стали готовить ее к отлету. Но мачту я решил оставить на астероиде. Подумал: пусть Апофис еще поускоряется. Если Голос такой умный, он со временем избавиться от парусов.

Отстрелили якоря, освободились от мачты и отошли метров на триста от астероида. И тут — бац! — прямое попадание! Огромный камень ударил в основание мачты. Паруса — в клочья, а каркас унесло в мировое пространство. Только мы его и видели.

— Ничего себе! — присвистнул Степа. — А если б мы задержались на пару минут?

Я только улыбнулся в ответ.

Через сутки мы пристыковали «Надежду» к «Отважному», перешли на буксир. И тут я был вынужден рассказать все, без утайки.

Максимыч выслушал меня и спросил:

— Значит, Апофис, или, вернее, Страж, — это живой астероид, защитник Земли?

— Получается, так, — ответил я.

— Вот что, Коля…. Мы пока о твоих приключениях умолчим. А на Земле — будет видно…

Тем временем перехватчик оказался в поле зрения наших телескопов. Он уже начал торможение, чтобы, не дай бог, не проскочить мимо Апофиса.

Что будем делать? — спросил я Максимыча.

У нас есть какой-нибудь план?

— А как же, — ответил он. — Есть. План мой прост.

Одним из наших кораблей придется пожертвовать.

— «Надеждой»? — спросил Степа.

— Угадал, — ответил Максимыч.

Вообще-то угадывать тут было нечего. «Отважный» в два раза больше и мощнее «Надежды», с оранжереей, с большим запасом топлива. Он необходим для возвращения на Землю. А «Надежда» рассчитана только на двух космонавтов, зато на ней есть спасательная капсула. Идеальное судно для буксировки перехватчика.

Задача состояла в том, чтобы пристыковать перехватчик к «Надежде», отвести его на безопасное расстояние и там — вдали от Апофиса — произвести подрыв ядерного заряда. Была опасность преждевременного взрыва.

Поэтому пилот «Надежды» рисковал жизнью.

Споры Максимыч пресек сразу.

— Сразу, как расстыкуемся, уводите «Отважного» подальше. Ждите меня двое суток, не больше. Потом ложитесь на обратный курс и не поминайте лихом.

Максимыч перешел на «Надежду», мы со Степаном остались на «Отважном». «Надежда» долго маневрировала, подходя к перехватчику, затем состыковалась с ним и потащила его па буксире в сторону созвездия Кассиопеи. А через сутки аппаратура известила нас о ядерном взрыве в полутора миллионах километров от нас.