Илька держал руку манекена и с недоумением рассматривал ее. Обыкновенная пластмассовая рука, ничем шевелить она не могла, потому что искусственные вещи просто так, ни с того ни с сего, шевелиться не станут.

Шагунов глянул в белое разрисованное лицо:

«Бр-р-р, гадость какая! И кто только эти манекены придумал?»

Отделив подставку, Левка с Сашкой с трудом натягивали на манекен штаны. Ильке досталось надевать куртку. Он набросил ее на плечи, в рукава просунул руки и стал их крепить обратно к туловищу. Лидия Ивановна колдовала над коробкой: то доставая из нее какие-то тряпки, то убирая их обратно.

Щелчок, и вторая рука встала на место. Илька одернул на манекене куртку. В кармане что-то лежало. Он машинально сунул туда пальцы.

Это был небольшой лоскуток ткани, грязновато-желтый, в цвет пиджака, с обтрепанными краями. На ощупь тряпка была мягкой и даже немного прохладной.

На что-то она была похожа…

Илька снова посмотрел в лицо манекену. Пластмассовые красные губы дернулись. Ухмылка оголила провал рта. Шагунов потянулся к своему карману.

Этого не может быть…

Кусочек пергамента, что Илька отобрал сегодня у куклы, был один в один похож на ту тряпку, что он держал в руке. Даже формой они почти совпадали.

Пластмассовые веки шевельнулись, моргнули. Пустой белый глаз стал наливаться голубизной.

Этого Шагунов вынести уже не мог. Он вскочил, отталкивая от себя странный манекен.

— Черт! Черт! Черт! — вскрикнул Илька, собираясь сбежать.

— Стоять!

На его пути оказалась неизвестно как очутившаяся около двери Лидия Ивановна.

— Что взял? Покажи!

У Ильки перед глазами все ходило ходуном. Он разжал кулак, показывая тряпку.

— А! — Лидия Ивановна сразу потеряла к Шагунову интерес. — Это от куртки осталось. Я думала, что ценное стащил. Клади на место, и идите отсюда. Тоже мне — помощнички.

На негнущихся ногах Илька пошел обратно к манекену.

— Ты чего? — толкнул его в бок Сашка.

В ответ Шагунов качнул головой. Даже если он все расскажет, ребята примут его за психа. Скажут, что ему теперь ожившие куклы за каждым углом мерещиться будут.

Илька сунул в карман манекена лоскуток и, не оборачиваясь на одноклассников, пошел обратно.

— А вы чего стоите? — прикрикнула на них Лидия Ивановна. — Давайте живо убирайте все и бегите на урок!

Собрался манекен гораздо быстрее, чем разбирался. Все детали встали на свое место, и Сидоров с Квасниковым побежали в коридор.

— Ты чего орал? — пристал Сашка к Ильке. — Померещилось чего?

— Померещилось. — Шагунов скорчил недовольное лицо. — Мне теперь постоянно что-то мерещится. То люди ростом с дом, то в темноте, как кошка, вижу, а сейчас вот манекен мне подмигнул.

— Лечиться тебе надо, — недовольно буркнул Левка. — Или креститься, когда кажется. Верное средство.

— А чего ты у манекена взял? — Сашка потянул лоскуток из Илькиного кулака. — Тряпка-то тебе зачем?

— Мне показалось, что у него такой же пергамент, как у куклы. — Шагунов разжал кулак, показывая всем свою добычу. — Это я у Ули взял. У манекена в кармане я нашел точно такой же, только не из кожи, а тряпичный.

— С чего ты взял, что у куклы был настоящий пергамент? — Сашка выдернул нитку из лоскутка. — У нее тоже — вон, разбирается.

Илька выхватил у приятеля тряпку. Он боялся верить в то, что уже видели глаза.

Под бдительным взглядом Лидии Ивановны Шагунов перепутал лоскутки и отдал манекену ценный пергамент.

Левка обо всем догадался первый.

— Бежим! — крикнул он, бросаясь к лестнице.

В кабинете труда за закрытой дверью раздался грохот. Сдавленно вскрикнула Лидия Ивановна. Илька побежал к кабинету, но на пороге уже застыл манекен.

Его пластмассовые губы были растянуты в широкую улыбку, глаза сияли от радости.

— Илья Шагунов! — произнес манекен бесцветным голосом.

Илька попятился, споткнулся, чуть не упал, нащупал рукой перила.

Манекен повернулся в его сторону и застыл.

Шагунов кубарем полетел вниз. Ступеньки сами вырывались у него из-под ног. Он летел на первый этаж с одной мыслью — забиться в самый дальний угол, чтобы в ближайшие сто лет его там никто не нашел.

Но до первого этажа он не добежал. На втором его перехватил физрук.

— Шагунов!

«Кто над нами вверх ногами» скроил довольную мину.