Шрифт:
Остальные пламенно уверяли, что будут всем сердцем ждать его возвращения.
Когда поезд с лязгом и грохотом тронулся, Уит, высунувшись из окна, махал рукой. Пустые хвастунишки и самовлюбленные позеры, они искренне грустили, расставаясь с ним. И Уит почувствовал, что любит их.
Он непременно к ним вернется.
Всю дорогу до Шербура Уит огорченно думал, что многого не видел в Париже. В Лувре он был всего три раза. Он так и не съездил в Морэ, так и не полюбовался на зубчатые стены Провэна.
Уит вбежал в особняк на Цветущих Холмах, потрепал по плечу Т. Джефферсона и, поцеловав мать, пробормотал:
— Черт возьми, все-таки здорово дома!
— О, можешь говорить с нами по-французски, если хочешь, — сказал Т. Джефферсон. — Мы без тебя занимались французским языком: надеемся поехать с тобой в Париж в недалеком будущем. Avez vous оо un temps charmant cette… [14] мм… в этом году?
— Да, еще бы, oui. [15] А-а, вы заново отделали столовую! Желтые и красные изразцы! Блестяще!
14
Хорошо ли вы провели время в этом… (ломаный франц.).
15
Да (франц.).
— Вот что, ecoutez… ecoute, mon fils. [16] Теперь, Уитни, когда ты побывал за границей, увидел свет, тебе совершенно незачем щадить наше самолюбие. Я понимаю — и ты тоже, — что красные с желтым изразцы вульгарны. Но вернемся к более приятным темам. Я жажду услышать о твоих парижских впечатлениях. Сколько раз ты был в Лувре?
— Ах, в Лувре! В Лувре? Много раз!
— Я так и думал. Между прочим, Уитни, случилась нелепая вещь. Какой-то вульгарный субъект по фамилии Титус, кажется, из Буффало, написал мне, что познакомился с тобой в Париже. Возмутительно, что под предлогом знакомства со мной подобный человек осмелился навязываться тебе!
16
Послушайте… послушай, сын мои (франц.).
— А мне он показался славным стариканом, папа.
— Mon pere! [17] Нет, мальчик, ты опять стараешься все смягчить, чтобы не обидеть меня. Этот Титус — человек, к которому я не питаю ни уважения, ни… короче говоря, у нас нет ничего общего. К тому же старый жулик шестнадцать лет назад надул меня на тысячу сто семьдесят долларов на одной поставке зерна! Но, как я уже сказал, твои парижские впечатления! Париж, наверное, кажется тебе мечтой, обвитой дымкой золотых воспоминаний!
17
Отец! (франц.).
Я полагаю, ты поживешь дома месяца два. Я тут наметил кое-какие планы. По моему мнению, даже в нашем жалком захолустье ты сможешь при моей помощи избежать пошлостей, какими развлекаются здесь молодые люди, среди которых ты вырос. У нас организуется великолепный «Малый театр». Ты, может быть, пожелаешь писать декорации, играть и даже делать эскизы костюмов. Далее, мы намечаем собрать необходимую сумму и пригласить к нам на неделю финскую оперную труппу. Все это не даст тебе скучать. Ты покажешь нашей серой публике, как оценивает финскую оперу европейски образованный человек. А для начала мы могли бы послушать сегодня лекцию профессора Джилфиллэна в клубе Уолтера Питера на тему «Следы механистической культуры в коптском языке».
— Я бы поехал с удовольствием, папа, но понимаешь… В дороге получил телеграмму от Стайва Уэскотта: приглашает сегодня в загородный клуб на танцевальный вечер. Я думал, что пообедаю с вами, а потом махну туда. Ужасно не хочется обижать его!
— Разумеется, разумеется, мальчик! Истинный джентльмен, особенно когда он к тому же культурный человек, обязан постоянно думать о… как это?., о noblesse oblige. Ну, то есть я хочу сказать о долге истинного джентльмена. И все же недопустимо, чтобы всякие невежественные дельцы вроде Уэскотта навязывали тебе свое общество. Видишь ли, я так представляю себе…
Под рокот шестицилиндрового отцовского второго «кадиллака» Уит ехал в загородный клуб и заранее злился. Он думал о том, какие шуточки будут отпускать на его счет старые приятели. Он уже слышал, как Стайв Уэскотт, его бывший товарищ по общежитию, Гилберт Скотт, Тим Кларк и остальные подтрунивают над ним:
«А-а, наш маленький Альфонс Гоген!» [18]
«А где бархатные штаны?»
«Теперь ты вряд ли снизойдешь до выпивки с бедным глупым Бэббитом, который торговал скобяными товарами, пока ты водил знакомство с разными графинями и герцогами, интеллигентами да интеллигентшами!»
18
имя французского художника Гогена — Поль.
А потом, конфузливо хихикая, будут спрашивать: «Слушай, а как маленькие продавщицы и всякие там… je ne sais quoi… [19] в Париже?»
Уит решил, что прежде всего пошлет их всех к черту, потом сдержанно поведает им о своей близкой дружбе с Айседорой и Майлзом О Селливэном и как можно скорее уедет снова в Париж. Торчать в этом провинциальном городишке, когда на бульваре Распай его ожидают вдохновенное искусство, друзья?
Оставаться здесь? Очень нужно!
19
Это самое… (франц.).