— Ну ни фига себе, — протянул Стёпка. — Тогда уж лучше чародеем.

Смакла ничего не ответил, только головой мотнул. Шибко, наверное, хотел быть геройски зарубленным в жестокой сече.

Дорога вдруг взяла круто вправо, и им пришлось вновь углубиться в лес. Они шли всего часа два или три, но Стёпка уже едва волочил ноги. Оказывается, для пеших походов тоже нужна привычка. А ведь пройдена всего лишь малая часть пути. Сопки приблизились не намного, совсем, честно говоря, не приблизились. К тому же, впереди вдруг открылась незаметная прежде, довольно обширная долина, и её ещё предстояло пересечь.

Минут через сорок решили устроить привал. Гоблин тоже устал. Если он когда-нибудь и ходил по тайге, то после долгой службы у чародея все свои навыки растерял и утомился не меньше вовсе не привыкшего к таким переходам Степана. Он с нескрываемым облегчением повалился в траву, сбросил мешок и стянул сапоги. Стёпка тоже скинул свои кроссовки, пошевелил натруженными пальцами. Да, это тебе не с троллем в повозке ехать.

Костёр решили не разводить, подкрепились кто чем захотел, благо в котомках оказалось много чего — тролль, видимо, позаботился, чтобы они в пути не голодали. Накормили и Дрэгу. Потом устроились под берёзой, в тенёчке, вздремнуть полчасика. Стёпка лёг на котомку, закрыл глаза. Хорошо, тепло, спокойно. Дрэга лежал на груди и забавно посвистывал. Он, как настоящий путешественник, никогда не отказывался от угощения и всегда готов был уделить часок-другой сну.

— Слышь, Смакла, а где ты стрелять научился?

— У деды в кузне самострел старый лежал… Я его изладил и пошёл по курям стрелять.

— За это батя тебя и драл?

— Ну.

— А самострел?

— В подполе схоронили, — вздохнул гоблин. — Да он уже старый был, негодный. Даже курей насквозь не протыкал.

Стёпка подумал немного, потом захихикал и продекламировал:

Внучек в подвале нашёл арбалет:

Больше у гоблина дедушки нет.

Смакла очень долго молчал, переваривая новую информацию, затем осторожно заметил:

— То охотничий самострел был. Он вдвое меньше дружинного. А орболеты — они у орклов. Они три стрелы зараз мечут.

— Ну, тогда так, — не растерялся Стёпка:

Внучек в подвале нашёл самострел,

В деда попал, а в отца… э-э-э… не успел.

Батя негодника опередил:

Руки по локоть ему отрубил.

На этот раз Смакла молчал ещё дольше. Стёпка устал ждать, когда он засмеётся, открыл глаза и посмотрел на гоблина.

— Где же этакое стряслось? — спросил наконец Смакла.

Стёпка вздохнул: да, тяжёлый случай.

— Нигде не стрясалось. Это я сам придумал. Сочинил сейчас. Страшилка такая шуточная. Чтобы смешно было, понимаешь, нет?

Смакла неуверенно кивнул.

— А зачем он руки ему срубил? От безрукого-то какая помощь в хозяйстве?

Стёпка снял с себя сонного Дрэгу и перевернулся на живот:

— Ну ты тормоз! У вас здесь что, шуток совсем не понимают? Анекдотов нет? Сказки смешные не рассказывают? Ты хоть смеяться-то умеешь?

— Могу, — очень серьёзно сказал Смакла и с готовностью оскалил мелкие острые зубы.

— Вижу, — мрачно буркнул Стёпка. — Оченно у тебя улыбка весёлая. Прямо помереть со смеху можно. А лучше знаешь что, — он сел и уставился на гоблина. — Давно хотел у тебя попросить. Научи меня колдовать.

— Не, — испуганно замахал руками Смакла. — Я не умею.

— Не умею, — передразнил его Стёпка. — А нас с Ванесом не ты разве сюда вызвал? А стража кто с меня сорвать пытался? Да тебе жалко, что ли? Я же знаю, что ты у Серафиана это… подсматривал в его книгах. Я бы и сам… Мне много не надо, мне одного заклинания хватит, пусть самого простенького. Мне же интересно! У нас там колдовства, если хочешь знать, вообще нет. Никакого. И магов с чародеями нет. У нас в них никто не верит… Ну не будь ты таким жмотом, Смакла! Хочешь, я тебе демонский волшебный кристалл покажу?

Смакла посопел, что-то про себя прикинул, затем нехотя выдавил:

— Я ить и не припомню ничего. Безделицу одну пустяшную токо.

— Да хоть какую! — обрадовался Стёпка. — Научи, а!

— Ведом мне один наговор, — сказал гоблин, заговорщически понизив голос. — У Серафиана прочёл. Малое увеличильное заклинание!

— Увеличительное, наверное, — поправил Стёпка.

Гоблин отмахнулся:

— Увеличильное. Тока я его ишшо не пробовал ни разу.

— Давай я попробую, — Стёпка от нетерпения чуть не подпрыгивал. — Как там… с чего начинать?

— Персты сложи вот так щепотью, гляди на то, что хочешь зачаровать, и вели этак протяжно, но не в голос: «Преумножься многажды сущностным прибавлением аки велю!» Да не сбейся и выговаривай плавно, ровно с листа читаешь, — Смакла шмыгнул носом и, помявшись, добавил. — Токмо золото и серебро энтот наговор не увеличает.

И Стёпка догадался, что гоблин лукавит, и что он наверняка пытался «преумножить многажды» таким несложным способом свой капитал. И потерпел неудачу.

Запомнив хорошенько головоломную фразу, выговорить которую без спотыкания удалось только раза с десятого, и, сложив несколько раз свои пальцы щепотью, Стёпка хотел уже было приступить к волнующему процессу превращения, но вдруг испугался: