– Вот смотрите – почему такие большие орудия, пользующиеся популярностью во многих флотах мира, довольно быстро сошли со сцены, уступив место шестидюймовкам, а после соответствующего усовершенствования – десяти– и двенадцатидюймовкам? Это ведь уже гораздо позже все снова стали строить подобных монстров – но уже длинноствольных и на совсем другом техническом уровне…

– Ответ простой – скорострельность! – ответил я. – Один выстрел в десять минут – совершенно неприемлемо в морском бою. И это при дистанциях в двадцать-тридцать кабельтовых и скоростях под пятнадцать-шестнадцать узлов. В современном морском сражении такое орудие может сделать один выстрел. Больше просто не успеет.

– Правильно, дружище! – хлопнул меня по плечу Алексей. – Ты знаешь, что англичане, не будь дураками, засылали разведчиков на стапели, где производилось перевооружение наших броненосцев?

– Конечно, знаю! После того как их Лобов поймал, я сам с ними беседу проводил!

– А потом с ними ребята Васильчикова работали, когда светлейший граф Александр Михайлович, как и подобает законопослушному гражданину, сдал шпиенов в КГБ! – с нехорошей ухмылкой добавил Николай.

– Ну, значит, не всех поймали! – ляпнул адмирал. А когда мы с императором возмущенно вскинулись, примирительно добавил: – Или они уже успели сведения наверх передать! Тем не менее информация о том, какие орудия русские ставят на броненосцы, дошла до лордов Адмиралтейства. Что очень нам помогло!

– Чего? Слив инфы нам помог? – поразился я.

– И довольно значительно! – с усмешкой подтвердил Алексей. – Ведь что подумали многомудрые «хозяева морей», узнав, что русские ставят на свои «коробки» гигантские карронады? Что глупые варвары повторно наступили на грабли, пойдя по итальянскому пути! У тех орудия имели «бешеную» скорострельность – аж четыре выстрела в час! Ну, прогресс на месте не стоит, и русские вполне могли довести скорострельность до десяти выстрелов в час.

– Да, такие пушки англичан не напугают! – довольно сказал император.

– Скорее наоборот – расслабят! – подтвердил адмирал. – Они же, бедолаги, не в курсе, что благодаря стараниям инженеров графа Рукавишникова черноморские броненосцы могут давать четыре залпа за пять минут! И это не считая скорострельных «Громов», которые на средней дистанции сделают из любого корабля противника дуршлаг.

– Так в чем наш послепобедный выигрыш? – уточнил император Николай.

– Да в том, что в случае нашей победы весь мир будет строить броненосцы с такими пушками. А у наглов, я в этом уверен на сто процентов, в отсутствие направляющей руки невинно убиенного ирландскими товарищами адмирала сэра Джона Фишера и эмигрировавшего в Россию кораблестроителя сэра Уильяма Генри Уайта возникнет концепция «дальнобойных», «сокрушающих» броненосцев с очень толстой броней. Приснился мне такой в прошлом году… «Аннигилятор»…

– Кстати, про интересные названия! – встрепенулся Николай. – Мне решительно не нравится «Екатерина Вторая Великая»! Вы знаете мое отношение к этой бабе!

– Да, знаем… Мол, не Великая она была, а просто умела умных мужиков в свою койку класть, – усмехнулся я. – И что ты предлагаешь? Переименовать «Катю» в «Сашу»? Типа в честь мученически погибшего отца?

– Хм… «Александр III Мученик»… – Император задумчиво покатал название на языке. – Годится! Сегодня же подпишу указ!

– Эй, а меня вы спросить не забыли? – ехидно напомнил о своем присутствии генерал-адмирал.

– А корабль не твоя личная яхта, а государственная собственность! – отрезал Николай. – Будет «Александром»! Я сказал!

– Да черт с тобой, самодержец недорезанный! – Алексей обиженно отвернулся и отошел к столу, сделав вид, что проголодался.

– Ну чего ты с ним так… резко? – упрекнул я друга. – Только помирились…

– Да, блин, достал уже Сережа Платов! – в сердцах сказал Николай. – Флотоводец великий! Ведет себя так, словно он удельный князь, а флот – его вотчина! Ты мне лучше скажи – он точно к сроку успеет?

– Уверен, что успеет! – подумав, ответил я. – В принципе все готово!

Подготовка к захвату пролива Босфор шла полным ходом и до нашего появления в этом мире. Делалось это как при моем царственном «отце» Александре с порядковым номером «Два», так и при «братце» Саше.

Почти десять лет назад, в далеком 1881 году, на особом совещании в Питере приняли долгосрочную кораблестроительную программу, приоритетным направлением которой стало возрождение Черноморского флота. При этом на флот сразу после завершения формирования возлагалась обязанность овладеть проливом Босфор, а если повезет – то и Дарданеллами. Достигаться это должно за счет качественного преимущества русского флота над турецким и увеличения количества транспортных судов, предназначенных для перевозки десанта. Захват проливов задумывался не из-за неприязни к Турции и желания захапать новые территории, а исключительно для обережения акватории Черного моря от посягательств неких враждебных сил. Поскольку турки не считались достойным противником на море, под термином «враждебные силы» скрывалась Великобритания.

Ведь что произошло в последнюю Русско-турецкую войну? Флот Великобритании стоял в Босфоре, готовый в любой момент обрушиться на беззащитное черноморское побережье России. Из-за этой угрозы победоносная русская армия, остановившись почти под самыми стенами столицы поверженного врага, не смогла нанести финального удара и обеспечить своей стране выгодную позицию при заключении мира.

Сразу после захвата контроля над проливами русское командование собиралось перегородить фарватеры минными заграждениями и разместить для их прикрытия береговые батареи. Для комплектации батарей тяжелыми орудиями учредили так называемый Особый запас. Это делалось в условиях строжайшей секретности. Помнится, пару лет назад, когда Ники в разговоре с отцом проговорился, что знает о его существовании, император вставил мне большой фитиль, справедливо рассудив – поделиться с цесаревичем секретной информацией мог только я. Затем случился еще один тяжелый разговор с «братцем Сашей» – после того как Его Величество узнал, что я посмел своей властью распотрошить запас для обустройства береговых батарей на Дальнем Востоке. Даже тогда, в самый разгар Японского кризиса, Особый запас считался неприкосновенным!