Санжаровский Анатолий Никифорович
Шрифт:
– Господи, благослови!
И острая сталь вонзится в стебель…
Трава ляжет набок на покосе и засохнет…
И нет больше травы, а есть сено…
Сено с соломою перемешают, бросят в ясли…
И будут тереть когда-то зелёно-буйную траву кобыльи или воловьи зубы.
А потом упадёт она помётом в хлеве, соберут её, польют водой и замесят из неё кирпичи.
И будут потом гореть кирпичи, и дымом улетят или останутся золой на огороде, где и будут век вековать, пока не затрубят трубы архангельские и не сядет отче наш на престол и не скажет:
– Товарищ Иван Кондратьевич Недодеримотня, а какого чёрта вы не удобряли золой пашню свою? Не знали, что зола для удобрения штука хорошая? А про это ж в газетах сколько писалось!
– Отче наш, – скажет Иван Кондратьевич Недодеримотня, – что еси на небеси… Если б знатьё…
И скажет отче наш:
– Схватить Ивана Кондратьевича Недодеримотню и ввергнуть в печь огненную. Додрать ему мотню от пояса до пояса и посадить грешного на стерню его. Да колет стерня его ныне, присно и во веки веков.
И затрубят ангелы и архангелы в трубы среброголосые:
– А-а-а-ами-инь!
…………………………………………………………….
Травушкина карьера…
Сереет когда-то зеленая трава, становится пепельной, жолкнет, роняет голову свою и ждёт смерти…
………………………………………………………..
Когда вянет зелёная трава, тогда клепают косы. Тогда пробуют косы на палец, острят косы брусом и наостренем…
В ту пору на ярмарках и в кооперативных лавках долго выбирают косы, берут их за пупок, бьют носком об землю или об лавку и долго-долго к звону прислушиваются…
Звоном коса по селянскому уху бьёт и рассказывает будущему хозяину, тверда ли она, мягка ли, уходиста ли…
Мягкая коса звенит долго, слабо-слабо:
– Ммяхка-а-а-аа…
Звоном крепкозвучным и коротким бьёт твёрдая коса:
– Я такая!
Откладывается мягкая коса и берётся твёрдая коса, клепается и на косовище набивается.
И на лугах всюду:
– Дзинь-дзинь! Дзинь-дзинь!
Траву косят…
……………………………………………………….
А когда человек пятьдесят на лугу выстроятся!
«Обчественную» валят! Как в песне поётся:
Тогда точат!
Ах, ка-ак тогда точат!
Тогда так точат, что не сенокос перед вами, а точильня!
– Точишь, Иван?
– Да затупилась…
– В который раз?
Дзинь-дзинь! Дзинь-дзинь!
При совместной косьбе какой прекрасный инструмент наострень!
Как он необходим!
Как вода, как воздух!
И живот.
– Что, Дмитро, трижды сегодня обедал или, может, Малашка недоваренным накормила?
– А что, по-вашему, уже и сходить нельзя?
– Мы думали – умер…
А дед Остап:
– Для коллетивной работы, я вам искажу, дольжен быть народ сознательной… А то он только и делает, что точит косу или за кустом сидит…
………………………………………………………..
Когда вянет трава… Когда пепелеет трава…
1925
Держись, хлопцы!(Роман в 4 частях с эпилогом и моралью)
Глава 1
Владимир Ячейченко… Комсомолец…
Девятнадцать лет… На нём кожаная куртка, а на ней «КИМ». Владимир Ячейченко бравый парень и здорово поёт:
Глава 2
Посиделки…
А на посиделках девчата…
И дух на посиделках терпкий, томный…
И Мотря на посиделках…
А у Мотри очи голубые… Обязательно голубые… А в Мотриных очах чёртики… И губы у Мотри алые… А ниже у Мотри шея… А ниже у Мотри персы… А ниже у Мотри кубовая юбка… И запевает Мотря молодым выводным голосом:
И подхватывают девчата с хлопцами, и поют.
Глава 3
Циркуляр окружкома:
«Охватить посиделки в культурно-просветительных целях».
И сказал Владимир Ячейченко:
– Охватим!
Глава 4
Владимир Ячейченко охватывал посиделки.
На нём кожаная куртка, а на ней «КИМ».
В руках циркуляр окружкома «Большевик».
А на столе каганец.
А вокруг него девчата.