— Сэр, отойдите, пожалуйста, от двери, — прорычал «планшеточный нацист».

— И почему я должен это сделать? — хмыкнул Джордж.

— Может, вы и не заметили, сэр, но здесь очередь.

— Я в списке.

— Все эти люди в списке, — ответил вышибала, показывая на толпу за спиной Джорджа. — Если встанете в очередь, я уверен, что в свое время вы тоже попадете внутрь.

Джордж бросил презрительный взгляд через плечо.

— Джордж не стоит в очереди, — заявил он напыщенно. А затем вздернул подбородок и скрестил руки на груди. Он не собирался уступать.

— Хорошо, — вздохнул вышибала. — Сколько с вами гостей?

Я поразился. Я был уверен, что если разговаривать с «планшеточным нацистом» таким тоном, он не только вас не пропустит, но еще и занесет в первую десятку «черного списка». Поэтому пока шла перепалка, я начал пятиться, надеясь, что вышибала меня не заметит. Но тактика Джорджа сработала!

Стоило нам оказаться внутри, как Джорджа тут же узнала администратор, которая набросилась на него, как Базиль Фолти из комедийного английского сериала 1975 года, встречающий инспектора по цене качества продуктов питания.

— Джордж! Как твои дела? Выглядишь великолепно! Боже мой, я так рада тебя видеть!

— Тебе бы следовало сказать той дебильной горилле, что стоит в дверях, обращаться к Джорджу с большим уважением, — фыркнул Джордж.

— У тебя были проблемы? — В ее голосе прозвучало искреннее изумление. Неужели великому Джорджу Уэйну мешали попасть сюда? Как такое может быть?

— Да, у меня были проблемы, — рявкнул он. — Этот человек не узнал Джорджа. Он невежда. Чертов невежда!

Вместо извинений администратор взяла Джорджа за руку и увлекла его обратно на улицу. Произошедшее было явно из тех случаев, с какими необходимо разобраться немедленно.

— Эй, Сэл, — обратилась она к «планшеточному нацисту», — это Джордж Уэйн, понятно? Джордж Уэйн. — Она стояла позади Джорджа, приобнимая его за плечи. — Джордж мой самый хороший друг! Лучший. Больше никогда не заставляй его ждать в очереди, понятно?

Она смотрела на Сэла до тех пор, пока тот не проворчал, что все понял, и через мгновение мы опять оказались внутри, разместившись в одной из знаменитых кабинок «Бауэри бара». Администратор дала понять официантке, что на этот вечер мы ее «гости».

Итак, это и есть знаменитое «обращение с VIP-персонами». Мне стало интересно, наступит ли время, когда администратор будет стоять позади меня, приобнимая за плечи, и декламировать: «Это Тоби Янг, понятно? Тоби Янг». Я представил себя пихающим «планшеточного нациста» в ребра: «Никогда. Не заставляй. Меня. Ждать. В. Очереди. Понятно?»

— Чему улыбаешься? — спросил Джордж.

— Э, ничему, — ответил я. — Просто рад, что наконец-то попал сюда.

— Сюда? — Он презрительно огляделся вокруг. — Это место — чертов «Макдоналдс».

Кабинки были предназначены для «самых важных персон». Они представляли собой четыре стола с «широким полем обзора», где такие люди как Джордж могли не только видеть всех, но и сами оказывались выставленными напоказ. И кажется, второй вариант был намного важнее, чем возможность видеть самим, судя по безразличию, которое демонстрировали сидящие за этими столиками к остальным посетителям бара. И это было неудивительно. Насколько я мог судить, оценка клиентуры «Бауэри бар», сделанная недовольным соседом, отличалась удивительной точностью.

В нашей кабинке напротив нас сидел рок-звезда Дейв Ли Рот. Его девушкой на вечер была бразильская танцовщица по имени Сабрина, которая закатывала глаза всякий раз, когда Рот пускался рассказывать очередной бородатый анекдот. Некогда солист «Ван Хэлен», одной из великих «длинноволосых групп» 1980-х, в тот момент Рот переживал не самые лучшие времена. Недавно с ним произошел унизительный случай: его схватили при попытке купить марихуану у полицейского в парке Вашингтон-сквер. Такую ошибку могли позволить себе только первокурсники Нью-Йоркского университета и жители пригорода.

— Я когда-нибудь рассказывал о том, как зажигал в Рио-де-Жанейро? — спросил Дейв, не обращаясь ни к кому конкретно. — Это было классное выступление.

Сабрина снова закатила глаза.

— Джордж не может этого вынести, — прошептал Джордж, вылезая из-за стола. — Он просто зануда.

Я тоже решил закруглиться, но прежде чем уйти, спрятал свернутую 20-долларовую банкноту в ладони и остановился на выходе поговорить с «планшеточным нацистом».

— Послушай, Сэл, надеюсь, ты не держишь зла, — сказал я ему. — Я знаю, ты просто выполнял свою работу.