— Вижу движение в окне хранилища, — сказал он. Миха среагировал мгновенно:

— Принял, двойки, затаились, наблюдаем.

В ответ пришли лишь два щелчка тангентой с небольшим промежутком, говорящие о том, что парни приняли предупреждение.

— Абдул, укажи направление. — проговорил Миха и уставился в оптику «Выхлопа»

— Глиняный сарай, справа от рыбацкого домика, торцевое окошко.

— Понял, — ответил Кудря и перевел прицел туда. Но сначала, ни чего не заметил, и только через пару минут в маленьком оконце мелькнула чья-то тень. «Сидят тихо гады, вплотную к окнам не подходят. Интересно, сколько их там?» Миха перевел прицел и стал выискивать Назира, но тот замаскировался отлично, его просто не было видно.

— Красный два, как близко ты к среднему сараю? — в ответ, в наушнике раздался шепот.

— Метрах в семи.

— Оставайся пока на месте.

— Принял, — все тем же шепотом ответил Назир.

— Синий два, сможешь выбраться с реки? Прямо в домик, чтобы тебя не видели из сарайчика?

— Пять минут, — пришел ответ.

— Принял, ждем. — ответил Михаил и перевел прицел в направлении реки. Возле мостков показалась голова Батура, ещё несколько секунд и он перебежал к стене домика и затаился. «Кипарис» в его руках казался игрушкой, хотя и был с навернутым глушителем.

— Батур, говорить тебе нельзя, я задаю вопросы ты отвечаешь. В хижине кто-то есть?

В ответ прозвучал один щелчок в наушнике.

— Черт, — выругался Мишка, — похоже, здесь засада. Там двое?

Прозвучало два щелчка в ответ, — значит — нет.

— Трое? — опять «нет», — Четверо? — «да».

— Мля, положить их в один заход сможешь? — на этот раз с ответом произошла задержка, и Миха припал к прицелу. Батур присел возле стены и подобрался к окну, потом резко взглянул в него и опять присел, отполз назад и Мишка услышал в наушнике один щелчок.

— Готовься, — проговорил Михаил, сейчас решим проблему Назира.

— Красный два, что у тебя?

— Пока всё тихо, — прошелестел наушник.

— Сможешь осмотреть соседний сарай?

— Смогу.

— Действуй, но только тихо. — Миха был весь в напряжении, и отвалив от винтовки, он обратился к Шакуру, — Прими винтарь, с твоим много шума наделаем.

Шакур отложил свою СВУ, и подхватил «Выхлоп».

— Прикрывай Назира. — сказал Миха, а сам отполз чуть в сторону и стал наблюдать в бинокль.

Назир обошел крайний глиняный сарай, у которого провалилась крыша, и доложился:

— Я на месте, здесь чисто.

— Тебе видно что происходит в соседнем сарае?

— Нет, с этой стороны глухая стена.

— Отлично, потихой на крышу заберешься?

— Да, смогу.

— Действуй. — и наблюдая в бинокль Миха едва уловил передвижения Назира, не успел моргнуть глазом как тот уже скрылся за бруствером на верху строения.

— Я на месте — доложил Назир.

— Отлично, жди, когда начнет шуметь Батур, и всех кто выскочит наружу, ложи со «Стечкина»

— Шакур, держи на прицеле выход из сарая.

— Батур, гаси своих. — Миха перевел бинокль на Батура, тот подобрался к окну, резко поднялся, сунул руку с «Кипарисом» в помещение и тот задрыгался выпуская очередь. Звука выстрелов с такого расстояния слышно не было, а вот приглушенные крики дошли до слуха. Из сарая выскочили двое и по ушам хлопнул выстрел из крупнокалиберной снайперки. Конечно, он был потушен глушителем, но в этой тишине казался очень громким. Один из выскочивших, на ходу развернулся и упал мордой в пыль, второго положил Назир стоя на крыше и стреляя со «Стеши», потом он спрыгнул на землю рядом с дверью и растянулся на площадке перед зданием, по ушам резанула очередь из АК. И вновь настала тишина.

— Доклад! Черти полосатые, что у вас?! Все целы?! — прокричал Миха в микорофон.

— У меня чисто, один пока дышит, — отозвался первым Батур.

— У меня тоже чисто, все трупы, в поселке больше ни кого нет.

— Затаитесь, мы выдвигаемся, боюсь, что очередь из автомата нам всё испортила. Батур, допроси живого на скорую руку, узнай, где посты, а то загнется, и не успеем узнать.

— Принял, выполняю.

Миха и его спутники сменили позицию, снова осмотрели окрестности и только потом стали перебираться на рыбачью площадку. Двигались аккуратно, чтобы со стороны, если они проглядели наблюдателей, не дать возможности засечь движение. Когда они забирались в избушку со стороны реки, Батур заканчивал допрос, зрелище было ещё то. Ножом он работать умел как настоящий садист. Войдя в хижину, Миха сразу огляделся. Парни оказались на высоте, сразу убрали трупы с улицы и перетащили сюда. «Семь, — подвёл итог Миха, — один из которых пока жив. Что же нам с ним делать? Менять его вряд ли будут, да и не доживёт он до этого. Ну, пусть пока будет, всё равно не убежит, а детали уточнить придётся». В углу парни сложили оружие хозарейцев и Михаил присвистнул, разглядывая стволы. Все, как есть, новенькие румынские АК и, похоже, из одной партии. Снаряжение тоже, явно не китайское и не пакистанское, больно качественно сделано и в камуфляже «Мультикам» дороговато для кочевников. И тут Кудрю посетила мысль, что неспроста хозарейцы, живущие обычно около пустыни, перебрались сюда. И не просто абы как, а конкретно в Маручак, с новым вооружением и снаряжением. Он повернулся к пленному и спросил:

— Как тебя зовут?

Пленный сплюнул на пол сгусток крови и с вызовом спросил:

— Зачем тебе знать, поганый урус? — Батур замахнулся, чтобы ударить, но Миха остановил его.

— Хочу знать с кем имею дело, и против кого собираюсь дружить с соседями из Махала-И.

— Соседи? Так ты живёшь где-то рядом?

— Ну, что за дурные манеры у иудейских племён, вечно они отвечают вопросом на вопрос. В конце концов, мне плевать как твоё имя. Не хочешь говорить — не надо. Умрёшь безымянным и хоронить тебя по обычаям будет некому.