– Давай быстрее, холодно же, - темноволосая окинула Власову подозрительным взглядом. – Котенок где?

– Здесь, - она приподняла переноску, в которой сидела укутанная в её свитер Машка. – Я все её вещи принесла – и лоток, и миски, и корм…

– Не тарахти. Зайди в коридор, - Алена посторонилась, пропуская девушку в квартиру, но Инка замялась на пороге, опасаясь проникать на чужую территорию. Да, скорее всего, никого страшного там нет, но природная осторожность не давала вот так, сходу, довериться незнакомому человеку. – Да не бойся, я одна живу. Не на пороге же разговаривать. И потом – я тебя не знаю, поэтому рискую ничуть не меньше.

– Даже больше. А если я тебя оглушу и обворую?

– Во-первых, силенок не хватит, - хозяйка смерила Власову сомнительным взглядом и усмехнулась. – А насчет обворовать и вовсе облом – у меня красть нечего. Так что заходи, расскажешь про котенка, что она ест, какие прививки сделали. Я тебя чаем напою, а то нос уже посинел.

Против такого искушения Инна не устояла и бочком, косясь по сторонам, протиснулась в коридор. Алена не соврала – квартира была почти пустой. В прихожей, кроме вешалки для одежды и прикрепленного на стене круглого зеркала, не было даже полки для обуви.

– Раздевайся. Извини, тапок нет, - брюнетка забрала у Власовой Машкину сумку и выпустила на волю зверька. Засидевшийся в тесноте котенок, выпрыгнув из переноски и припадая на лапки, начал обнюхивать пол.

– Ой, помоги достать лоток, а то случится коммунальная авария, – Инна уже знала, что означает такое поведение питомицы, потому торопливо вынула все нужные причиндалы. Машка, повертев ушами и с опаской оглянувшись, почти ползком метнулась к такому знакомому и ныне необходимому предмету.

– Это хорошо, что она приучена, - Алена улыбнулась, наблюдая, как кошка, ничуть не смущаясь присутствием наблюдателей, сделала свои дела и, закопав такое сокровище, брезгливо отряхивала и вылизывала лапки. – Бери её, и идем на кухню.

Пищеблок носил все ту же печать некоторой аскетичности, как и прочие помещения, но выглядел более обжитым, наверное, из-за сочетания золотисто-желтой плитки и мебели цвета корицы. Солнечное настроение только подчеркивалось почти оранжевыми занавесками с вышитыми по нижнему краю подсолнухами.

Присев на один из двух имеющихся в наличии стульев, Инна по привычке сложила руки на коленях, наблюдая за неспешными движениями Алены.

– Ты надолго уезжаешь?

– Дня на два-три. Но бросать её одну боюсь, - девушка чуть покрепче сжала вертящуюся в попытке слезть на пол Машку, за что и поплатилась. Оскорбленный такой несвободой котенок куснул её за мизинец и все-таки спрыгнул на пол.

– Понятно. В ветеринарке была? – брюнетка поставила чайник и теперь доставала из навесного шкафчика блюдца.

– Да. Там сказали, что котенок здоров, дали какие-то таблетки. Наверное, от глистов… Противоблошиным шампунем я её искупала, но прививки делать пока рано, врач сказал, что Машка пока слабенькая, пусть немного отъестся.

– А почему Машка?

Чайник начал выводить, посвистывая, тихую песню, и в сочетании со звуками обычной кухонной жизни это казалось даже каким-то странным. Слишком уж много всего произошло за последние несколько суток, и теперь эти привычные бытовые звуки вызывали почти приступ ностальгии.

– Не знаю. Потому что она похожа на Машку, - Инна поерзала. В квартире, действительно, было тепло, и она, в толстом шерстяном свитере уже покрылась испариной. – Ты не против, если я немного разденусь?

– Если не до белья, то ради Бога, - Аленка поставила на стол, накрытый бледно-кремовой скатертью чашки и вазочку с печеньем.

– Спасибо, - Власова торопливо стянула жаркую, чуть кусачую ткань. От соприкосновения с воротом свитера, её, доселе кое-как собранные на затылке волосы, тут же распушились и образовали вокруг немного бледного от событий последних нескольких дней лица что-то вроде нимба.

– Ты на одуванчик похожа, - Алена спрятала улыбку за краем чашки, не желая обидеть новую знакомую. Почему-то эта девушка вызывала симпатию и расположение, хотя, учитывая опыт прошлого, брюнетка не так-то просто сходилась с людьми, а уж доверие…

Инка только обреченно вздохнула. Если до стрижки их ещё можно было как-то скрутить в пучок, то теперь и это было невозможно, придется ждать, пока отрастут.

– Не обижайся, тебе идет, - хозяйка попыталась как-то сгладить собственную неловкость, но Власова, понимая, что сейчас время работает против неё, поторопилась закончить разговор: