Что касается города и его улицы, тут удивляться было нечему. Ровные ряды почти одинаковых домиков и белого камня, без намека на стыки. Казалось, кто-то взял несколько кубиков и сложил их в единое здание, прорезав небольшие окошки. Было многолюдно, жарко и душно. В общем — если бы я выбирала место, где отдохнуть, конкретно эта страна осталась бы в конце списка. После темных пустошей нижних миров.

— Садись, дитя, — женщина кивнула головой мгновенно появившемуся слуге, что заботливо открыл дверь кареты, и быстро села на мягкое, обитое бархатом сиденье.

В остальном мире лакеи помогали дамам, подав руку, однако тут, скорее всего, прикасаться к чужой жене было смертельным грехом. Особенно — к сэро и матери великого правителя.

Я не стала тянуть время и быстро залезла в темную прохладу кареты следом за женщиной.

— Откуда ты родом дитя, — сэро Намали сидела напротив и, пользуясь своим статусом, начала довольно-таки откровенно разглядывать мое, не самое одетое тело.

Я даже себя неуютно почувствовала. Честно — был бы на ее месте мужчина, меня бы это пугало меньше. А тут мало того, что мать моего «господина», так еще и просто восхищающая меня женщина. Я не хочу ей навредить!

— Я из Лаварры, там раньше была небольшая деревенька под названием Нагаи. Ее сожгли во время набега какие-то разбойники, и я осталась совсем одна.

— Бедное дитя, — женщина улыбнулась, — самое страшное в твоей жизни уже позади. Тут к тебе станут относиться как к сокровищу, особенно, когда ты забеременеешь от моего сына.

На этом моменте ее голос немного сорвался на непонятную интонацию. Скорее всего, саму Намали более чем не устраивала судьба простой матери наследника. И она не собиралась ее рекламировать другим более, чем того требовали условия.

— Скажите, а что еще делают… в гареме?

— Тебя будут учить нашему языку, танцам, музыке, истории и нашей вере. Помимо этого будут дополнительные занятия, но большая часть из них проводится на добровольной основе.

— Спасибо, что так добры ко мне, — я сделала самые милые глаза, на которые только была способна.

— О, дитя, думаю, мы найдем общий язык, — Намали сжала мои пальцы своими, тонкими, изящными и по телу прошлась волна силы.

Так, понятно. Она еще была и магом, пока ее силу не заперли!

— Сэро Намали, могу я задать еще один вопрос?

— Конечно, только у нас осталось немного времени до момента прибытия во дворец.

— Почему блокируют магию? — примерный ответ я уже знала, но подтверждение было необходимо.

— Когда женщина использует свои внутренние силы, это истощает ее душу, и она в итоге становится либо бесплодной, либо рожает слабых детей. Магия — это путь мужчин. Как и алхимия. Однако девушкам не запрещается изучать травы — каждая мать должна уметь лечить своих детей и себя.

Видимо это тонкий намек на то, что в их местном серпентарии яд подкладывают в каждое второе блюдо.

— Спасибо вам! Тут все пока так странно и непонятно для меня. Надеюсь, я стану хорошей женой и матерью…

— Наложницей, — поправила Намали, — женой может стать только рожденная в нашей стране и с нашей верой женщина. Но, если ты понравишься моему сыну, он может тебя сделать своей даен. На вашем языке это значит… любимая и единственная, так, наверное. То есть, у тебя будет не на много меньше прав, чем у жены. Ты сможешь выбирать девушек для гарема, у тебя появятся свои покои и прислуга.

Интересно… даен. Красиво звучит. Хорошо они тут устроились все-таки.

Карета остановилась и двери открылись. Первое, что сразу бросилось в глаза и что ввергло меня в состояние шока — яркая, почти режущая глаза зелень травы. Даже не скрывая своего шока, я начала выходить и тут же меня закутали непонятный платок-плед. Я такое даже не заметила, потому что с восхищением рассматривала сад. Тут были, наверное, сотни разных растений со всего мира. Цветущие кустарники были подстрижены в форме зверей, журчали мраморные фонтаны, пели птицы. Посреди этого великолепия стоял дворец. Ну, пожалуй, я не стану совсем уж тут пакостить — если эти фалирэнцы создают такую красоту, они заслуживают право на жизнь.

Если вы еще не поняли — дворец выглядел великолепно. Он был словно высечен из лунного камня, переливаясь при разном освещении то белым, то голубым, то розовым. Стены его покрывали потрясающие рельефы, которые, казалось, двигались, стоило чуть изменить угол зрения. Колонны, которые уходили далеко вверх над крышей, заканчивались причудливыми шарами с непонятным ярко-голубым символом внутри.

— Некогда, великий Бог Фэлорэн прогневался на детей своих за то, что они проливали кровь друг друга, и он иссушил всю воду. Первый сэйро — Бэнор вознес свои молитвы и пообещал, что больше ни один фалирэнец не убьет другого фалирэнца, и тогда Бог создал великие оазисы в каждом городе, — Намали заметила мой взгляд и решила устроить экскурсию в местную историю-мифологию. — Теперь вокруг дворца, вне зависимости от времени года и того, что творится в остальном мире, всегда зеленые сады.