— Лазоревые сороки! — воскликнула Азалия.

— Будем надеяться, что они принесут нам счастье и удачу, — произнес лорд Шелдон.

Азалия улыбнулась, вспомнив, что она говорила на корабле госпоже Чан то же самое. И ответила еле слышно:

— Мне очень нужна удача.

Они шли рядом по извилистой тропе в благоухании сладких ароматов.

Азалии приходилось читать, что китайские сады поражают глаз европейца своим своеобразным расположением на местности.

Ей говорили, что даже маленький и невзрачный кусок земли китайцы ухитряются сделать красивым и придать ему вид обширного пространства. Но здесь, на достаточно большой площади, господину Чану удалось создать настоящую поэму, вызывающую невольный восторг у любого зрителя.

Над прудами, полными цветущих лилий, изгибались высокие мостики, между живописно разбросанными каменными глыбами струились прозрачные ручьи, падая бурными каскадами, рассыпающими мириады сверкающих капель.

Цветы и кустарники сменяли друг друга в неописуемой гармонии цвета и формы.

Розы, гортензии, пионы и азалии, а также их карликовые разновидности красочным ковром устилали землю, вьющиеся растения всех оттенков зеленого свисали с загнутых краев крыш изысканных маленьких павильонов.

Цветущие абрикосы, персики и апельсины придавали саду сказочный вид, а магнолии сияли своей чистой белизной на фоне синего неба.

— Изумительно! — воскликнула Азалия. — Я никогда еще не видела подобной красоты.

Они прошли чуть дальше и остановились, любуясь бело-розовыми водяными лилиями, цветущими на серебристом зеркале пруда.

— Сад очень красив, — согласился лорд Шелдон, — как и вы в этом китайском наряде.

Она удивленно посмотрела на него, так как вовсе не ожидала услышать от него комплимент; но, увидев направленный на нее пристальный, немигающий взгляд, быстро отвела глаза.

Ее внезапно забила дрожь.

— Мне нужно было с вами встретиться, Азалия, — сказал лорд Шелдон. — Вы должны это понять.

— Но зачем? Это… невозможно.

— Почему же? Почему вы продолжаете делать вид, что между нами ничего не произошло?

— Между нами ничего и не может быть!

— Но почему? Почему? Азалия, с тех пор как мы встретились, вы постоянно ставите меня перед неразрешимыми проблемами, перед вопросами, на которые я не нахожу ответа. Так продолжаться не может.

На миг наступило молчание. Азалия, сцепив пальцы, смотрела на лилии.

— Ваша кожа такая же чистая и нежная, как лепестки магнолии, — сказал лорд Шелдон. — Теперь я понял, что меня всегда поражало в вас.

Он замолчал. Молчала и Азалия.

— Блеклые платья, которые вы носите, убивают природные краски вашего лица, — продолжал он. — А благодаря этому насыщенному цвету в ваших волосах заиграли огоньки и кожа выглядит такой прекрасной. Вы как цветок.

— Не говорите мне… такие вещи, — тихо сказала Азалия.

— Почему? — спросил он. — Почему мне нельзя говорить то, что сказал бы любой другой мужчина на моем месте?

— Потому что я не должна… слушать. Вы ведь знаете, что мои дядя с теткой это не одобрят.

— Я абсолютно уверен, что еще больше они не одобрят то, что вы находитесь здесь, в саду китайского торговца, и наедине со мной, — заметил лорд Шелдон с лукавой смешинкой в голосе.

— Это мои друзья, — с вызовом ответила Азалия.

— Вы сделали очень удачный выбор, — ответил лорд. — Господин Чан весьма незаурядная личность. Я слышал о нем еще в Англии, и здесь, в Гонконге, он был одним из первых, кого я намеревался посетить. Однако познакомился я с ним еще на «Ориссе».

— А почему вам хотелось с ним познакомиться? — полюбопытствовала Азалия.

— Меня интересовало его мнение о делах в колонии, — ответил лорд Шелдон, — о реформах, которые власти пытаются здесь проводить. Однако прежде всего я нуждался в его личной помощи. — Он заметил промелькнувшее в глазах Азалии удивление и улыбнулся. — Вы не единственная, кто восхищен красотой китайского искусства. Мне хотелось добавить к своей коллекции живописи еще и фарфор с жадеитом. А здесь трудно найти большего знатока, чем господин Чан.

— Я видела часть его сокровищ в покоях госпожи Чан. Они еще восхитительней, чем я ожидала.

— Попросите мистера Чана рассказать вам историю некоторых из принадлежащих ему шедевров, — сказал лорд Шелдон. — А возможно, когда-нибудь я смогу рассказать вам и про мою коллекцию.

В его голосе прозвучало нечто такое, отчего Азалия вновь задрожала, словно отозвавшись на вибрации странной музыки. Но тут же она возразила, запинаясь:

— Этого… никогда не… произойдет. Я должна быть искренней с вами, милорд… и еще, мы… никогда не… сможем даже… быть друзьями.