Преподавательский и инструкторский состав разведшкол вербовался из эмигрантов и коллаборационистов, бывших советских офицеров, «повязанных» с немецкой разведкой выполнением спецзаданий в советском тылу. Общее руководство школами осуществляли немцы — кадровые сотрудники разведки.

Отобранная агентура пребывала в предварительном лагере около 2 — 4 недель, где подвергалась усиленному промыванию мозгов, занималась строевой и военной подготовкой, получала общее представление о методах разведработы и проверялась через внутрилагерную агентуру. Агенты, не внушавшие доверия или неспособные, отчислялись и направлялись в «Гехаймнистерлагеря». Там агенты, посвященные в тайны разведслужбы, были изолированы от остальных военнопленных.

Новички, успешно прошедшие проверку, направлялись в школы. В разведшколе обычно одновременно находилось до 300 человек, в диверсионной — до 100 агентов. Срок обучения зависел от характера предполагаемой работы. Для разведчиков ближнего тыла — от 2 недель до 1 месяца, для разведчиков глубокого тыла — до 6 месяцев, диверсанты учились от 2 недель до 2 месяцев, радисты — от 2-х и более месяцев.

Для более качественной подготовки агенты разбивались на учебные группы по 5 — 20 человек, с учетом индивидуальных способностей. Занятия в основном носили вид лекции и практики на местности.

Наиболее подготовленным агентам, забрасываемым в советский тыл под личиной советских офицеров, предлагалось задерживать под различными предлогами (в основном под видом военных патрулей и организации лже-КПП) отдельных военнослужащих и гражданских лиц для последующего добывания интересующей информации.

В курс обучения агентуры также входили методика перехода линии фронта, поведения в советском тылу и при задержании, на допросах и в местах заключения. При этом агентуре рекомендовали отстреливаться до предпоследнего патрона, последний оставляя для себя. В случае захвата живьем или раненым агенту рекомендовали скрывать свою принадлежность к немецким разведслужбам и соглашаться на перевербовку для последующего возвращения к немецким шефам.

Будущие диверсанты изучали также методику проведения диверсий, свойства взрывчатки и методы ее закладки, арсенал зажигательных средств и их применение, приготовление простейших ВВ, огнестрельное оружие и практическую стрельбу из него. На практических занятиях знания закреплялись и агентам демонстрировали, как правильно закладывать заряд, и учили проникновению на объект.

Во всех школах существовал установленный распорядок дня. Обучающимся разрешалось общение между собой, но категорически запрещалось общение с гражданским населением. Выход из школы в город разрешался руководством органа только в исключительных случаях.

В среде учащихся насаждалась специальная осведомительная агентура, выявлявшая лиц, отрицательно настроенных против немцев, поставлявшая информацию о них руководству школы. Разоблаченных заговорщиков направляли в штрафные лагеря. Иногда осведомители были обязаны вести наблюдение за выпускниками в составе групп, заброшенных в советский тыл. В случае измены кого-либо из состава группы осведомитель должен был его ликвидировать.

Заброска групп и агентов-одиночек, как правило, велась не самими школами, а фронтовыми абверкомандами, группами и их передовыми филиалами-мельдекопфами. Воздушным путем агентура миновала наземную линию фронта на самолетах специальных авиаэскадрилий. Широко практиковался пеший переход линии фронта. Некоторая часть подготовленной агентуры оставлялась немцами в специально отведенных для этого местах при отходе немецкой линии обороны. Переброске также предшествовала кропотливая отработка легенд для последующего их применения при переходе линии фронта и в советском тылу.

Переброска агентов-разведчиков в глубокий тыл СССР производилась без указания конкретного срока для возвращения. Таким группам в обязательном порядке придавался подготовленный радист, снабженный УКВ-приемопередатчиком, замаскированным в чемодане, противогазе, патефоне и т. п. В глубине СССР немецкие агенты действовали под маскировкой военнослужащих и командированных лиц, раненых, выписавшихся из госпиталей и освобожденных от военной службы, эвакуированных и пр.

Вблизи фронта немецкая агентура действовала под видом саперных подразделений, производящих минирование или разминирование переднего края, связистов, исправляющих линию, снайперов, сотрудников особых отделов, выполняющих особое задание, раненых, направляющихся в госпиталь после боя, и т. д.

Под соответствующую легенду и район выброски агент снабжался всеми необходимыми документами для продвижения и проживания в советском тылу. Зачастую документы были подлинными, т. к. некоторое время назад были отобраны у военнопленных или жителей занятых немцами областей. Чаще всего немцы выдавали своим агентам военные и гражданские документы, выписанные на вымышленные фамилии. При необходимости заброски агента в район, где его хорошо знали, он снабжался фиктивными документами на свое подлинное имя-фамилию или своими подлинными документами.

Кроме готовых документов, агентуре выдавалось определенное количество чистых бланков разных военных и гражданских документов, командировочных предписаний, аттестатов и требований на железнодорожные перевозки и иногда выдавались печати и штампы советских воинских частей.

Агентов также снабжали денежными суммами, величина которых зависела от срока на выполнение задания и его характера. Обычно выдавались денежные суммы от 500 рублей до 500 тысяч рублей, а иногда и выше.

Экипировка агентуры производилась с учетом документов в советскую военную форму или в гражданское платье. Выдавались также комплекты запасной одежды.