– Из какого дерева угли?

– Да тут в округе и насобирала, набрала палок потолще, а они сгорели как порох, почти ничего не осталось.

Я осмотрел округу. Вокруг росли одни тополя.

– Это потому что тополь, у него древесина мягкая, горит быстро и оставляет мало золы. Для шашлыка нужен дуб, можно добавить для аромата яблоневые или вишневые дрова.

– Я очень бестолковый кулинар - Настя сделала грустную мордаху.

– Да брось, я съем сейчас шашлык печеный на кизяках - я пытался успокоить девушку.

– Спасибо, в следующий раз учту - Настя хохотнула

– Постой - до меня стали доходить некоторые вещи - А во сне, что настолько реалистичны наши штуки? Я имею ввиду - тополиные угли?

Настя странно на меня посмотрела, и ничего не ответила на мой вопрос, наоборот, задала свой.

– Как тебя это существо на озере?

Опоенный запахом еды и компанией красивой девушки, я на мгновение забыл про весь кошмар, который творился со мной. Моя душа больно ударилась о землю, вернувшись из небесной выси.

– Блин! Надо сперва шашлыка было поесть.

– Прости, Аркадий, действительно давай поедим, я же для тебя старалась. Кучу рецептов просмотрела, надеюсь только с дровами накосячила.

Моя всепрощающая душа потихоньку поднялась в небо. Шашлык оказался очень нежным, пахнущим приятными специями. Настя достала белый хлеб и бутылку красного вина. Я вытаращился непонимающим взглядом.

– Очень много для хорошего сна как-то?

– На то он и сон, чтобы не ограничивать себя. Бутылку откроешь?

– Да я без инструмента могу только внутрь пробку вдавить.

Настя улыбнулась и подала мне перочинный складывающийся нож из бардачка моего же бензовоза.

– Ого, в следующий раз наколдуй дубовые дрова.

Красное полусухое вино приятно задержалось во рту, а затем упало в желудок. Изнутри пошло тепло по всему телу. Мы ели шашлык, болтали о разном, упорно обходя историю вокруг поселка. Алкоголь позволил нам общаться свободно. Только я поймал себя на мысли, что стесняюсь смотреть Насте в глаза. Я был уверен, что запал на нее, и чтобы это скрыть не смотрю ей в глаза. Надо заметить, что и она, редко смотрела на меня. Но я связывал это с ее природной скромностью. Мы очень мило общались. Настя была приятной, эрудированной собеседницей с хорошим чувством юмора. Мне не приходилось из кожи лезть, чтобы придумать новую шутку. Настя смеялась над моими, переиначивала их, делая еще смешнее. Мы и не заметили, как закончился шашлык и вино.

Я отвалился набок, и полуприкрыл глаза:

– Эта скотина на озере, какой-то биозавод по производству биологического оружия массового поражения. Я думаю, что видел только его верхушку, большая часть находится под водой. При мне дважды произошли роды. Один раз, родился Тяни-Толкай, другой раз "летающее корыто" уже доверху наполненное "птабами".

Настя свела брови к переносице:

– Это твоя терминология? Не совсем понятно, о чем речь?

– Тяни-Толкай - это такие змееподобные существа, с мелкими беленькими лапками и панцирем на спине, при движении издают стукающий звук. Очень действует на нервы. "Летающее корыто" - это такая птица, у нее как будто нет головы, сама она похожа на ванну, только с крыльями. И наполнена она такими существами, которые зарываются в землю, когда ты наступаешь на него, он выстреливает собой из-под земли и проделывает в тебе еще одну дырку.

– Ага, теперь понятно о ком ты. Интересная классификация, значит, Айболита читал?

– Бабушка перед сном в детстве читала.

– Что думаешь дальше делать?
– от былой веселости в лице Насти ничего не осталось. Она смотрела мне прямо в глаза, ожидая ответа. Я решил немного подыграть. Не торопясь с ответом, лег поудобнее на спину, закинул руки за голову и закрыл глаза.

– Химией притравлю.

– Артист!
– Настя кинула в меня веткой валявшейся рядом.

– Я серьезно, где-то должны быть запасы всякой отравы для колхозников. Инсектициды, гербициды, фунгициды, протравители семян и прочие вкусности. Знаешь, сколько раз я писал в свою газету об успешном завершении очередной борьбы со всякой сельскохозяйственной заразой. Огого! Теперь я специалист в этой теме. И еще по народным хорам старушек. Это мой конек!
– я завершил тираду лежа, опершись на локоть. Настя смотрела на меня непонимающим взглядом. Ей хотелось понять, насколько я шутил.

– Про яды я не шучу, как и про старушек. Но последние уже никак не помогут.

– Хм, я даже и не догадалась сама про отраву. Наверно не зря мне пришлось попросить пропустить тебя под барьер - девушка резко взглянула мне в глаза и осеклась, как будто сболтнула лишнее.

– Постой, ты о чем?
– я подскочил, ее фраза пронзила меня насквозь, как удар током.

Зазвонил будильник. Я подпрыгнул, на ходу договаривая свой вопрос, и больно ударился о крышу. Эта мысль, что я мог бы здесь не оказаться, раскаленным прутом сидела в мозгу. Неужели эта девушка, или кто она там есть на самом деле, намеренно впустила меня сюда. Да будет проклят тот день, когда придурок Суздальцев отправил меня в Прокопьевку, добывать материал. Этого всего могло и не быть. Я мог бы сейчас оказаться вообще в противоположном от Прокопьевки месте. Писал бы статью про ударный труд комбайнеров. И никаких жутких тварей и борьбы за жизнь.