Но вот еще один ребенок спустился на платформу. И, к моему удивлению, сделал то же самое. Сначала с интересом потрогал, погладил черный толстый шланг. Потом потрогал ржавую ступеньку. И тоже, «одернутый» родителями, стал около них по стойке «смирно».

Потом спустился еще один ребенок, и, к моему полному изумлению, сделал то же самое - потрогал с интересом толстый шланг и погладил ручками ржавую ступеньку. Спустя мгновение он тоже правильно стоял со своими чинными родителями.

Я была заинтригована - почему все эти дети делают одно и то же?! Потом, просто посмотрев на ситуацию с позиции детей, я все поняла.

Ни шланг, ни ступеньки не попадали на уровень глаз взрослых - высоких и уже не любопытных. Но именно на уровне глаз маленьких детей и оказывался этот удивительный большой толстый черный шланг. Ну как можно было его не потрогать - какой он на ощупь? И тут же рядом со шлангом на глаза попадались такие удивительные ржавые ступеньки. Ну как можно было не попробовать - пачкаются они или нет? Это же так интересно! Это так интересно ребенку. И как это все уже неинтересно взрослому!

И, глядя на этих пап и мам, стоящих на платформе с маленькими детьми, которых они держали за руки, чтобы те не трогали всякую гадость, я подумала: какие живые дети - и какие мертвые рядом с ними родители! Мертвые и знающие. И убивающие весь интерес к жизни. Делающие детей такими же правильными, чинными и мертвыми. (А потом удивляющиеся - почему ребенку ничего не интересно, почему он не хочет учиться, узнавать новое!)

Мы так все знаем! Но только - знаем ли мы?

Мы советуем нашим детям, как жить, с кем жить, какие отношения строить, тогда как сами мы, проживая свои жизни впервые, только и делаем, что ошибаемся.

Мы вмешиваемся в личную жизнь наших взрослых детей, советуем, как воспитывать детей или относиться к мужу или жене, тогда как сами не можем построить нормальные отношения со своим мужем или женой, не можем установить близких отношений со своими детьми.

Мы сами так многого не понимаем, не умеем - но считаем возможным учить наших детей!

Мы сами - далеко не ангелы, - хотим воспитать хорошего, чистого ребенка.

Мы, взрослые, с нашими «умными» головами очень сложно относимся к мелочам. Мы, сложные проблемные люди, придаем значение тому, на что не стоит обращать внимание.

Сколько детей получают критику, наказание, трепку родителей за пустяшные поступки. Не потому, что поступок стоил того, а потому, что маме или папе надо было сорвать на ребенке свои эмоции или показать свои «знания».

Ребенок всего-навсего сломал игрушку, но я, начитавшись умной литературы о детях, уже вижу в этом начало его разрушительных сценариев или проявление его кармы.

Ребенок что-то уронил или испачкал - и я вижу в этом его неуклюжесть или мстительный характер. Так и хочется иногда сказать родителям: «Да будьте же вы проще!»

Но мы уже не можем относиться к жизни легко, просто, весело - мы серьезны и важны.

Мы, взрослые, считая себя великими педагогами, выглядим иногда в нашей гордыне просто глупо.

Я слышала однажды, как воспитатели ругали ребенка, который не спал во время тихого часа.

–  Нет, ты скажи, - требовательно допрашивала ребенка воспитательница, - ты почему не спал?!

Глупее вопроса невозможно было придумать. Если бы он хотел спать и мог заснуть - он бы просто спал во время тихого часа. Но он не хотел спать и не мог заснуть - под контролем двух воспитателей, которые требовали от него, чтобы он засыпал, у него это никак не получалось. (А попробуй представь, как ты лежишь в постели, на тебя смотрят два человека и говорят тебе: «Спи сейчас же!» Получилось бы у тебя заснуть? А потом бы они тебя еще и допрашивали: «Ты почему не спал? Ну-ка, объясни, почему не спал?!» Смог бы ты им что-нибудь объяснить?!)

–  Ты можешь играть нормально?
– говорит мама ребенку, стоящему по колено в озере, «ловящему рыбу» с веткой в руке и прыгающему по воде, в мокрых трусиках и мокрой майке.

А он в его три года знает, что такое «нормально» играть?

–  Ты понимаешь, что тебе теперь надеть нечего, у тебя все мокрое? Ты думаешь своей головой?
– продолжает ругать его мама.

Но как он может это понимать или вообще об этом думать?

–  Ты почему в воде стоишь? Иди лучше стирать со мной, - говорит мама недовольным голосом. И, видя, как ребенок отрицательно качает головой, добавляет: - Тебе что, не все равно - в тазу тоже вода?

А он «рыбу ловил», и ему точно не все равно, где вода - в тазу или в озере…

В сентябре, в Крыму, лежа под ярким солнцем на достаточно холодном ветру рядом с морем, в котором никто не купался (вода была холодной), я услышала пронзительный плач ребенка.

–  Не надо! Не надо!
– пронзительно кричал он и ревел во все горло.

Я подняла голову и увидела, как мальчика лет шести, стоящего на берегу, дедушка поливает из бутылки водой.

–  Не надо!
– отчаянно кричал ребенок, скукожившись от холодной воды, обдуваемый холодным ветром.