– Точно, – из-под фартука Кузнеца послышался горький смешок. – Мы думали, что нам, детям Зоны, все нипочем, и радовались, рассматривая его и передавая друг другу. Орф даже принялся рисовать «шевелящийся магнит» с натуры, сидя у вечернего костра, пока у него вдруг не хлынула кровь носом. Потом она полилась из плеча. У него стали высыхать ноги, скукоживаясь прямо на глазах. А взамен них он в результате трансформации получил вторую голову.

Мутант замолчал.

– А ты стал культуристом без черепа, но с лишними глазами, – продолжил я за него.

– Глаза были, – отмахнулся Кузнец. – Просто череп тогда растворился в кашу, которая тут же впиталась через кожу. Я и так нехилый был от рождения, а тут расперло, как на стероидах.

«Н-да, – подумалось мне. – По ходу, если у него изначально шестиглазая башка была, то не так уж и много он потерял, в отличие от чернобыльского недоделанного Цербера». Но, естественно, промолчал, предпочитая дослушать сентиментальную историю, нежели получить в морду кулаком, размером немногим меньше кузнецовой наковальни.

– Я вырубился тогда, – продолжил мутант. – А когда очнулся, то ни «магнита», ни Орфа рядом не было. Где-то полгода о нем не было слышно, но потом он объявился в Чернобыле с шайкой бандитов-мутантов. Когда я попытался напомнить ему о «шевелящемся магните», он включил дурака и объявил, что мне это все привиделось и что он такой, с двумя головами, был с рождения. И от рисунка открестился, мол, не рисовал ничего, знать не знаю. Был бы я ему не нужен, он, думаю, меня б давно завалил. Но его банде оружие ремонтировать надо, да и товар кое-какой сбывать я ему помогаю. Так и живем: не враги, но и далеко не друзья. Чисто бизнес.

– Трогательно, – кивнул я. – Хоть роман пиши на тему «если друг оказался вдруг». Но не прокатит. У него там реально армия, против которой твои игрушки вряд ли помогут.

– Так ты ж по-любому вроде собирался в Чернобыль, или я что-то путаю? – осведомился Кузнец. – Только, боюсь, со своим АК дальше границы города ты вряд ли уйдешь. Или ты добыл то, за чем тебя Орф послал?

Да уж, у шестиглазого мозга были качественные осведомители. И, похоже, крыть мне более нечем.

– Ладно, – сказал я. – Коли твой «магнит» реально в том шкафу лежит, принесу. Но, сам понимаешь, если твой двухголовый кореш не захочет сотрудничать…

– Не убивай его, – неожиданно для меня как-то очень по-человечески попросил Кузнец. – Он, конечно, сволочь редкостная и кинул меня тогда, как лоха распоследнего, но смерти он не заслужил. Мы ж вместе с ним Зону топтали.

– Я хотел сказать «если твой двухголовый кореш не захочет сотрудничать, то придется действовать по методу Аль Капоне – не только добрым словом, но и пистолетом», – пробормотал я. – Но это не значит, что я собирался его убивать из-за твоего «магнита». Я вообще никого не убиваю, пока никто не собирается убить меня или тех, кто мне дорог.

– Я рад, что не ошибся в тебе, – облегченно вздохнул мутант.

– Кстати, сколько на свете живу, такого хитрого барыги, как ты, никогда не видел, – заметил я. – Ты ж нас, поди, сразу решил на это дело подписать?

– Не вас, а тебя, – равнодушно отметил Кузнец. И, кивнув на наемника, добавил: – Этот только сало трескать горазд, толку от него немного.

– Но-но, полегче, – буркнул Борода, откусывая от буханки. – Свое жру, заработанное. А толк от меня не тебе мерить.

– Никогда не поверю, что ты, живя около живого тумана, нуждаешься в «серебристых паутинах», – сменил я тему разговора, заметив, что Кузнец слегка напрягся.

Шесть глаз вновь уставились на меня, из-под фартука послышался короткий смешок.

– Испытать-то надо было, на что ты способен. «Паутину» достал, значит, есть надежда, что и «магнит» достанешь. Глушаки вернул, с хабаром не слинял, хотя мог – интерес насчет «нандина» у твоего проглота, не у тебя. Стало быть, если «магнит» возьмешь, принесешь мне, а не на сторону скинешь.

– Уверен? – слегка удивился я.

– Ага, – равнодушно бросил Кузнец. – Держать слово в наше время серьезное отклонение от нормы, практически мутация. И, честно говоря, давненько я поджидал такого мутанта, который вдобавок способен вытащить из туманного болота пару неповрежденных «серебристых паутин».

До «уазика» мы добрались без проблем – известной дорогой ходить всяко проще.

– Надо же, никто ничего не спер, – слегка удивленно проговорил Борода, обследовав автомобиль.

– Нет здесь никого, кроме шестиглазого. Гнилое место, – сказал я, в свою очередь, проверяя пулемет. Привычка такая: если оставил оружие на какое-то время, вернувшись, обязательно осмотрю его. Мало ли кто тут бродит, вдруг такой же шутник типа меня найдется. А то потом будешь, как давешний капитан катера, щелкать одновременно нижней челюстью и сломанным пулеметом, недоумевая, как же так получилось, что он не стреляет.