Какой может быть дуэль между мужчиной и женщиной, между гениальным учёным и вдовой его соперника?
Знаменитый ученый Исаак Феринг, будучи еще всего пятидесяти лет от роду, без единого седого волоса в пышных, черных как смоль кудрях, шел однажды по весеннему бульвару.
Он гулял, обдумывая одно из своих знаменитых изобретений.
Собираясь повернуть домой, Феринг заметил в конце аллеи молодую даму, одетую просто, но богато и, по-видимому, кого-то поджидавшую. Едва успел он поравняться с ней, как дама подошла к нему, говоря:
— Милостивый государь, я знаю вас, вы — знаменитый ученый Феринг. Мне сказали, что вы каждый день гуляете здесь, по этой аллее, и я решила встретиться с вами здесь, чтобы сделать вам вызов. Меня зовут Евгения Дике. Я вызываю вас на поединок.
— По какому поводу? — спросил пораженный Феринг. — Разве я обидел вас чем-нибудь?
— Хуже. Вы разбили мою жизнь.
— Почему вы не пришли ко мне на квартиру?
— Я боялась, что наш разговор может случайно подслушать кто-нибудь из ваших домашних и помешать мне в этом деле.
— Хорошо. Теперь объяснитесь.
— У меня был муж, — сказала дама, — человек, которого я любила больше всего на свете. Он был изобретатель. У него было много гениальных планов и замыслов. По несчастному стечению обстоятельств случилось так, что вы напали на одни с ним идеи и некоторые из них даже предвосхитили. Когда оказалось, что вами, немного раньше, чем успел он, мой муж, были опубликованы в совершенном, законченном виде различные открытия и изобретения, над которыми работал и мой муж, он не перенес разочарования и застрелился. Теперь я надеюсь убить вас.
— Это жестоко и глупо, сударыня, — мягко сказал Феринг.
— Как хотите. Если вы отказываетесь, я застрелю вас сейчас же.
Феринг задумался.
— Я, как получивший вызов, — сказал он, — имею право выбора оружия. Предоставляете вы мне это?
— Конечно. Тогда я хотела бы кончить это дело скорее.
— Дуэль будет американская — по жребию, и без свидетелей.
— Хорошо, я согласна.
— Тогда пойдемте.
И Феринг привел даму к себе в квартиру, в свой роскошный кабинет, устланный дорогими мехами. Заперев дверь на ключ, он усадил своего, надо сказать очень красивого, врага в мягкое кресло и, порывшись в огромном ясеневом шкафу, достал два длинных флакона. В одном была жидкость яркого, рубинового цвета, в другом — светло-зеленого.
— Вот, — сказал Феринг, — наше оружие. Я бросаю монету. Если упадет она орлом вверх — вы выпьете красный флакон; решка — зеленый. В зеленом флаконе сильнейший яд, убивающий мгновенно. В красном флаконе заключен эликсир бессмертия. Кому-нибудь из нас предстоит вечное небытие или вечная жизнь. Этот эликсир изобрел я. Решайтесь!
Евгения Дике сидела и размышляла.
— Вечная жизнь! — прошептала она. — Не страшнее ли это смерти?
— Не знаю. Подумайте. Я имею право выбрать оружие, и я избрал это. Пройдут тысячелетия, сотни тысячелетий — кто-нибудь из нас будет еще продолжать жить. Он узнает все, вся мудрость вселенной будет в его глазах. Он захочет покоя. Он устанет. Ему надоест жить. Но он не сможет убить себя, так как эликсир этот способен восстановить к жизни даже раздавленное поездом тело. Бессмертие Агасфера или добыча червей — решайтесь!
— Другое оружие! — сказала Евгения. — Я боюсь рисковать… бессмертием.
— Нет.
— Тогда я… отказываюсь.
Она ушла. Феринг посмотрел на флакон и улыбнулся.
— Да, это — страшнее смерти! — сказал он.