– Ах!… – выдохнула Алиция, лучше всех сориентированная в больных вопросах Скандинавии. – Международная контрабанда наркотиками!

Г-н Мульгор энергично кивнул головой.

– Да. Они делали свинские вещи на весь свет. Мужчина имеет помощь. Какая-то особа напряглась для этого. Но мужчина весьма важный есть. Информацию имеем на тему великого милования.

Это неожиданное сообщение нас совсем захватило врасплох.

– Великого что?

– Великого милования. Сантимента. Любить весьма, чрезвычайно.

– Ну, это уж не Анита! – выкрикнула потрясенная с ног до головы Алиция. – Это Эва!…

Г-н Мульгор посмотрел на нее, взял в руки лежащие на столике карточки с Эвой и конями, перечитал еще раз письмо Эдека и душераздирающе вздохнул.

– Нет. Джузеппе Грассани не мужчина. Мои товарищи видели его. Другой, не тот самый. Имеем мы слишком мало…

Забрал снимки, аккуратно сложил их вместе с пленками и письмом и добавил:

– Есть это повод для подозрения. Не наверняка. Доказательств не хватает. Мои товарищи обладают сообщениями, они знают, особа убийцы кто есть. Я также знаю…

– Что вы сказали? – невежливо перебила Зося. – Вы знаете, кто убийца?

– Я знаю, да, – подтвердил г-н Мульгор. – Все мои товарищи знают. Хотя особа убийцы малозначащая есть.

– О господи! – вырвалось у Павла.

– Боже, смилуйся над нами! – застонала Зося. – Злодей, пытавшийся убить восемь человек…

– Девять, – поправил Павел.

– …девять человек, не имеет значения?! Так что же тогда имеет значение?! О чем тут вообще разговор, кого ищут?! Должен убить девяносто девять?!

– Нету девяносто девять, – печально сказал г-н Мульгор. – Только пятьдесят восемь. Ужасно пострадавших. Особу знаем, доказательств нет…

– Как это пятьдесят восемь?…

Г-н Мульгор пошел на более подробные объяснения. Главной целью полиции было накрыть таинственную особу с черным типом, но для этого требовались доказательства их сообщничества. Преступника вычислили теоретически. Причем известно было, что девять жертв в Аллеред и десятая на автостраде для него просто пара пустяков. За ним тянулся хвост по крайней мере пятидесяти восьми преступных акций.

– Невозможно дело закончить, – пожаловался г-н Мульгор и указал пальцем на Алицию: – Пани что-то знает или что-то имеет! Память! Где она?

На этот вопрос было несколько вариантов ответа, но сомнительно, чтобы они удовлетворили г-на Мульгора. От всего этого мы так обалдели, что нам в голову не пришло спросить, кто убийца.

– Рехнуться можно! – гневно сказала Зося. – Бред какой-то. Мало что они там знают! Если у них нет доказательств, знают то же, что и мы. Анита и Эва. Мы никогда не отцепимся от одной из них?!

– Это есть наша цель и желание, – торжественно заявил г-н Мульгор.

– А через того типа? – поинтересовалась я. – Он не может нас на что-нибудь вывести?

– Неизвестно, встречался ли он с Эдеком в Варшаве? – потеряла терпение Зося. – Павел никого не узнал!

– Как мог узнать, если его тут нет? – возмутился Павел. – А может, есть какие-нибудь снимки? У него такая характерная нижняя губа!

Г-н Мульгор грустно покачал головой и вздохнул.

– Не обладаем хорошей фотографией. Имеем крайнюю бедность. Таинственная особа украла.

– Ну, а если ты его узнаешь, что будет? – тревожно рассудила Алиция. – Это же не доказательство, что он связан с Эвой или Анитой.

– Что за великое милование? – мрачно поинтересовалась Зося. – Кого к кому?

– Особа имеет великое милование до мужчины, – пояснил г-н Мульгор.

– Значит, все-таки Эва, – решила Алиция. – Жалко, что Эве понадобилось меня убивать…

Г-н Мульгор ушел, унося с собой пленки и письмо и оставив нас совершенно сбитыми с толку.

Во второй половине дня приехала Анита. Мы вспомнили, что о Греции г-н Мульгор сообщил нам строго конфиденциально. Поэтому рассказали Аните лишь о том, что нашлось письмо, и у нас осталось на выбор только она и Эва.

– Когда же, наконец, вы выберете кого-нибудь из нас? – с любопытством спросила Анита.

– Не знаем. Даже если это ты, спи спокойно, – ни у кого нет никаких доказательств.

– А какие доказательства вам нужны? Может, я смогу помочь?

– Ну, например, твое знакомство с тем типом, которого Эдек встретил в Варшаве. У тебя есть какие-нибудь снимки, где ты в его объятиях? Или любовные письма?

– К сожалению, нет. Но можно сделать фотомонтаж. У вас есть его карточка?

– Ни у кого нет…