— Chola! Ты должна отдаться мне в доме Ирвинга, в твоей детской спальне! Вотмагический способ вырвать тебя оттуда и освободить!

— Что? Да, конечно. Моя мать почти всегда дома, кроме трех дней в неделю, когда она посещает своего врача в Беверли-Хиллз, ее возит секретарь. Если ты спешишь, то сегодня было бы идеально. Она уйдет во второй половине дня и не скоро вернется из-за пробок.

— Нет, нет! Нам не хватит времени, нужно подождать другой возможности.

Я подумала, что он струсил, но тогда я точно не знала, где он жил, просто где-то в Вествуде.

— Ладно, хорошо, — ответила я, — давай в другой раз, послезавтра.

Я нервничала из-за такого поворота событий. В доме родителей моя комната находилась в конце холла, вдалеке от входа, — если мама заметит, улизнуть потихоньку не удастся. Но все-таки это было увлекательно, диковинно, магически!

Я вспомнила, как Флоринда рассказывала мне историю про первые дни ученичества Гвидо, директора театра. Она ехала с ним в Беверли-Хиллз, и Гвидо показал ей дом, где он вырос и где все еще жила его мать. Его отец оставил семейство ради другой женщины и умер несколько лет назад. В тот момент, когда они проезжали мимо него, дом был свободен — матери Гвидо не было в городе.

— У тебя есть ключ? — поинтересовалась Флоринда.

— Да, как раз с собой, — ответил Гвидо. — Можно заскочить, посмотреть.

— Эйми, ты не поверишь, что это было за место! Скромненько для Беверли-Хиллз, — вспомни, как Гвидо комплексует по поводу существования, по его словам, «не на той стороне Уилшира». Но это было стильно! С тех пор как отец бросил их, мать продавала драгоценности в одном из лучших мест, в салоне Тиффани или что-то в этом роде. Прекрасный дом! Все как в театре, и даже в комнате Гвидо — переделанном подвале — просто заповедник! Его трофеи, призы, награды по шахматам, танцам, гольфу, — бог ты мой! Алтарь культа ее милого малыша. К черту сестру и старшего брата! Только ее ненаглядный Гвидо!

— Но лучше всего было прозвище, данное ему мамочкой, — «ягненочек». Представляешь? Дисней какой-то! — Флоринда фыркнула, а затем возбужденно продолжила:

— Его детская кровать была завалена игрушечными ягнятами! Carajo!Я бросилась прямо на нее, — ягнята разлетелись! Только так можно было разорвать заклятье мамочки, чтобы он смог стать одним из нас. Потом мы должны были все убрать, чтобы комната выглядела совершенно нетронутой.

Была ли эта инициация сексом? Возможно. Ведьмы, как я стала понемногу догадываться, проводили некоторых мужчин или женщин через быструю сексуальную инициацию под руководством Карлоса.

В великий день я позвонила нагвалю: «Скорее, Карлос, поторопись!»

Я оделась в легкое платье из газа, уселась на веранде и стала ждать. Через пятнадцать минут к дому подъехал автомобиль моей матери:

— О! Привет, мам! Вот это да! Что-то случилось?

— Не знаю, но я почувствовала, что нужно повернуть обратно. Мы так и сделали. Я не знаю почему, — она пожала плечами.

Я была совершенно ошеломлена.

— А я тут ждала Карлоса, мы собирались пойти пообедать.

— О? Прекрасно, дорогая, — она вошла в дом.

Через три минуты грузовичок Карлоса въехал в ворота. Он выглядел ошалевшим и ужасно нервничал. Я подбежала к нему и выложила все как есть.

— Ай, ай, ай! Cono! Carajo!Я — такой pendejo. Ты была права, я должен был прийти в тот день, — откровение было тогда, — но я был слишком медлительным.

— Карлос, похоже, это моя ошибка.

— Нет, не глупи. Она еще не готова к тому, чтобы позволить тебе уйти, вот и все.

— Почему бы нам не прокрасться в комнату? Пойдем!

— О нет, coraz'on, никогда ничего не форсируй. Всегда подчиняйся знакам. Пойдем пообедаем.

Пока я забиралась в джип, Карлос продолжал:

— Маг никогда ничего не форсирует на своем пути. Например, если дверь закрыта, то настоящий маг никогда не должен отворять ее, он будет ждать, когда появится другая дверь. Совершать такие ошибки свойственно человекообразным — мы ломимся в единственную дверь всю нашу жизнь, в то время как вокруг нас открыто множество других. Мы упорствуем, потому что нечтопоглощает нашу энергию, — я все объясню тебе позже. Дух проходит мимо нас, и мы теряем Птицу Свободы. Однажды я совершил ужасноепадение, chola, — сказал он зловеще, — и свобода прошла мимо. Именно поэтому у меня осталось так мало времени, поэтому я бегу так быстро. А тыдолжна бежать за своим мужем. Теперь ты стала моей женой, ты это понимаешь? Ха! Я думаю, что ты даже не началапонимать, что с тобой произошло! Я мог бы умеретьза тебя! Нет ничего, что я не в состоянии сделать, чтобы освободить тебя! Пойдем снова в тот рыбный ресторан?

Мы немедленно это сделали и, не сговариваясь, заняли «наш» столик. И оба улыбнулись этому единодушию, как романтическая парочка.

— Видишь? — сказал он, ободренный таким знаком. У нас действительно любоффъ!

Мы заказали, как и в прошлый раз, рыбу гриль и картошку. Мне еще захотелось артишоков. Я спросила:

— Можно ли есть артишоки? Ты говорил, что лук не годится для магов, потому что он напоминает слои человеческой формы. А артишоки тоже?