– Я постараюсь, Тэйт. Вчера прошло. Теперь я знаю. Мне хочется

вернуть тот комфорт, какой всегда между нами был.

Продолжая танцевать, я немного отклонила голову назад, чтобы

посмотреть на него.

– Эта фраза с твоей татуировки: "Вчера длится вечно, Завтра не

наступает никогда". Что она значит? – Мне наконец-то удалось

прочесть надпись на его торсе одним утром, пока Джаред спал.

Он провел рукой по моим волосам.

– Что я жил в прошлом. После случившегося с отцом, с тобой, я

никак не мог перебороть гнев. Вчера постоянно преследовало меня. А

завтра – новый день – все не наступало.

До меня. Так он написал в записке.

– А лампа на руке?

– Ох, ты задаешь слишком много вопросов, – игриво пожаловался

Джаред, только я все равно поняла, что он смутился.

Я ждала ответа, не давая ему сорваться с крючка.

Он улыбнулся, признавая поражение.

– Лампа символизирует тебя, Тэйт. Свет. Я сделал ее после того как

влип в неприятности в прошлом году. Мне нужно было начать с чистого

листа. Мама решила сделать то же самое, завязав с выпивкой. Мы оба

выбрали себе мысли, способные помочь нам справляться день за днем.

Мечту или желание… – покачав головой, Джаред замолк.

От его признания перехватило дыхание. Он думал обо мне каждый

день?

– Меня?

Джаред погладил большим пальцем мою щеку, глядя мне в глаза.

– Мне не нужен никто, кроме тебя.

Он повторил мои слова, и стало трудно глотать из-за кома,

образовавшегося в горле.

– Я люблю тебя, Тэйт. – Джаред смотрел на меня так, словно для

него в мире не было ничего важнее.

Закрыв глаза, прильнула к его губам.

– Я тоже тебя люблю, – прошептала, прежде чем скрепить свое

признание поцелуем.

Наши тела таяли вместе, поглощая друг друга. Джаред запустил

пальцы мне в волосы. Его губы были мягкими, но уверенными. Я сжала

рубашку у него на спине, пока руки Джареда заявляли права на мое

тело. Мне хотелось почувствовать его везде.

Мной овладела ненасытность, однако чувство вины подняло свою

уродливую голову. Я хотела Джареда здесь и сейчас, но хорошие

девушки не занимаются сексом в чужих домах во время вечеринок.

Я прижалась к нему бедрами; мы оба пытались поймать дыхание в

перерывах между поцелуями.

Целуя вдоль челюсти, спустилась к подбородку и легко его

прикусила.

– Расстегни меня, – прошептала, едва дыша.

Джаред застонал.

– Поехали домой. Мне быстрого секса будет мало, я настроен на

большее.

– Ну, у меня никогда не было быстрого секса, – отметила я. –

Расстегни меня.

Он подчинился, но я заметила, как уголки его губ приподнялись в

сексуальной улыбке.

– Куда делась моя хорошая девочка? – Вопрос был риторический. Я

знала, что ему нравилось мое нетерпение.

Джаред протянул руку мне за спину; я почувствовала натяжение

материи, пока он опускал молнию, и застонала, когда его пальцы

заскользили следом по моему позвоночнику. Его руки – словно

наркотик, вызывавший привычку практически так же быстро, как и его

рот. Когда платье опустилось до уровня талии, я сняла с Джареда

пиджак.

Потом принялась расстегивать рубашку, в то время как он покрывал

нежными поцелуями мою шею. Я резко вздохнула, почувствовав его

руки на своих грудях. Трепет разнесся по коже, жаждавшей больше

прикосновений.

– Джаред, – прошептала, положив руку ему на шею, касаясь его губ

своими. – Я действительно хорошая девочка. Но сейчас хочу быть

очень-очень плохой.

Издав шаткий вздох, он накрыл мой рот неистовым поцелуем. Боже,