Белград, 1998 год

В монастырь В. я направился с намерением отдохнуть в нем от белградской суматохи и этой нашей жизни, полной разных мелких неприятностей. Искренне говоря, ничего большего от своего пребывания в этом монастыре я не ожидал. Но Бог хотел, чтобы в этом бедном и отдаленном маленьком монастыре я встретил одного Божиего человека, и чтобы в разговорах с ним я почувствовал яснее, нежели когда-либо, насколько притягательна жизнь по Богу. Я записал некоторые из тех разговоров, которые мы вели в беседке рядом с церковью.

Имени этого монаха, нашего хозяина, мы не будем называть из опасения, что этим преданием гласности внутренней жизни отца Ф. мы можем нарушить мир его скромной души.

56

— Как нужно молиться Богу?

— Молиться нужно так, как молился отец Иоанн Кронштадтский. Он внимательно читал молитвы, на каком-нибудь слове чувствовал, что его сердце согрелось, а в душе разлились мир и радость, и затем уже молился с чувством.

Слова молитвы нужно произносить с верой в то, что Господь смотрит на вас и слушает вас. А когда во время молитвы в сердце что-то зарождается, «схватите» это, задержитесь на этом — «стойте» в этом.

— Как Вы научились молиться?

— Когда я был маленьким, я был слабым и неразвитым ребенком. Дома мне часто говорили: «Ты ни на что не годишься. Посмотри на Миладина (это был какой-то мой ровесник), как он помогает отцу, а ты ешь хлеб даром». Мне было больно от таких слов. Вблизи нашего хутора было одно дерево, и я часто уходил туда и молил Господа, чтобы Он

57

сделал так, чтобы и я когда-нибудь стал для чего-нибудь полезным.

Частично от самого отца Ф., частично от монастырской братии узнал я немного больше о его жизни.

Родился он в 1914 году на ярмарке недоношенным семимесячным ребенком. По поводу этого он, усмехаясь, однажды сказал: «Из меня и не могло ничего лучшего получиться, раз я на ярмарке родился». Вскоре умерла его мама. Вырастили его мачехи. Дома его не один раз так били, что он брал кусок хлеба и убегал из дому Когда он подрос, отдали его учиться на портного, но и тут было ничуть не лучше, нежели дома… Затем пришла болезнь легких. Врачи ему сказали, что самое большое, сколько он может прожить, — это пять лет. Он говорит, что тогда решил хотя бы этих пять лет, сколько ему осталось, послужить Богу и ушел в монастырь Мильково к отцу архимандриту Амвросию.

— Когда я видел, что ни родители, ни родственники, ни друзья, ни остальной мир не дают мне ничего, кроме ран, обиды

58

и боли, я решил, что больше не буду жить для этого мира, а то немногое оставшееся до смерти время посвящу Господу Я увидел, что кроме Господа, в мире нет у меня никого ближе.

— Что самое важное в духовной жизни?

— Я думаю, что самое важное — беречь мир в сердце. Не беспокойтесь ни в коем случае. В сердце должен владеть мир, тишина, молчание, спокойствие.

Мысленный хаос — это состояние падших духов (демонов, духов, которые отпали от Бога). Нужно, чтобы наш ум был собранным, единым, внимательным. Только в единый ум может вселиться Единый Бог.

— Когда почувствуем подходящее расположение, можем прекратить молчание сердца деланием Иисусовой молитвы. Вначале она гласила:

59

«Господи Иисусе Христе, Сыне Божий и Слово Божие, Богородицы ради помилуй мя!»

Со временем монахи ее сокращали, и сегодня она гласит:

«Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя!»

Если можем, произносим Иисусову молитву с чувством. Если же не можем, попробуем, чтобы сердцем принадлежать Господу; как знаем и умеем, удовлетворимся молчанием пред Господом.

Если у нас нет опытного духовника, чтобы руководил нами, опасно и принуждать себя на внутреннюю молитву.

— Как Вы учились умно-сердечной молитве?

— Я был еще совсем молодым послушником, когда начал. Отец Амвросий мне сказал: «Что бы ты не делал, непрестанно говори в себе: „Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя!“» Я был еще ребенок, и послушал его всем сердцем. Каждый день я исповедовался отцу духовнику о том, что происходило внутри меня, в душе, а он мне советовал, что нужно делать. После определенного времени я почувствовал, что вместе с воздухом, который я вдыхаю,

60

молитва «входит» в мое сердце. С течением времени молитва начала сама собой совершаться в моем сердце.

Но затем умер мой духовник, и много лет я провел в огромных душевных муках. Тоска разрывала мою душу. Страх, которого я нахватался еще в детстве, опять мучил меня. Я боялся, что старшие не будут мной довольны, и никогда не мог передохнуть.

— Что Вы тогда делали?

— Как когда. Чаще всего я брал гармонику, уходил куда-нибудь и в одиночестве играл. Я всегда любил музыку, и это приносило мне утешение.