— Пеннингтон, каждый мужчина рано или поздно сдается, — ответил Лукас, глядя на Сесили. — Мисс Херстон, — возможно, ему это только почудилось, но когда он прижался губами к руке Сесили, она чуть заметно вздрогнула, — вы сегодня ослепительны.

Калейдоскоп эмоций промелькнул в ее глазах так быстро, что Лукас даже не был уверен, что он вообще их видел. Что бы ее ни взволновало, оно исчезло до того, как Лукас успел что-то сказать по этому поводу. Отвечая на его приветствие, она уже обрела душевное равновесие. Хотя вряд ли она сочла бы нормальным одно то, что ее окружала такая толпа поклонников, подумал Лукас.

Уинтерсон напомнил Сесили про обещание отправиться с ним на прогулку.

— Боюсь, джентльмены, что я должна вас покинуть, — объявила она. — Его светлость любезно пригласил меня составить ему компанию. Мы поедем в парк.

Нестройный хор разочарованных возгласов, раздавшихся в ответ на ее объявление, прозвучал не очень благозвучно, но доставил ей немалое удовольствие. Сесили, не привыкшая быть в центре внимания стольких мужчин одновременно, еще не до конца осознала, что, какова бы ни была самооценка, в свете она теперь имеет успех.

— Ну, джентльмены, полно, полно, — шутливо пожурила она и оперлась на руку Уинтерсона, стараясь не подавать виду, что все ее тело откликается на его близость. — Я оставляю вас в хорошем обществе. Поручаю вас моим кузинам, леди Вайолет и тете.

Судя по выражению лица Пеннингтона, он был готов возразить, однако лорд Деверил, вспомнив о хороших манерах, улыбнулся и добродушно заметил:

— Мисс Херстон, вы правы. Мы и желать не могли более приятных собеседниц.

Лукас проводил Сесили до двери и помог ей надеть темно-синий плащ, гармонирующий по цвету с ее небесно-голубым утренним платьем. После того как плащ был надет, руки Лукаса на несколько мгновений задержались на ее плечах, но Сесили не знала, сделал ли он это намеренно или это вышло случайно.

От ощущения его близости внутри у Сесили все затрепетало. Они вышли, и Лукас помог ей сесть в ярко-желтый экипаж на высоких колесах. Когда девушка оказалась в нескольких футах над землей и посмотрела вниз, она и думать забыла о своем влечении.

Уинтерсон запрыгнул на сиденье, сел рядом с Сесили и взял поводья у лакея. Перед тем как отослать слугу, он спросил:

— Вам удобно, мисс Херстон?

— Да, а почему нет? — Сесили пыталась сохранять невозмутимый вид, однако вцепилась в бортик коляски, словно утопающий за спасательный круг. — Если ваш фаэтон несколько выше, чем те, к которым я привыкла, это еще не значит, что мне страшно.

— Конечно, мисс Сесили. — Уинтерсон бросил на нее быстрый взгляд и, переключив внимание на лошадей, выехал на улицу. — Но мне кажется, будет лучше, если вы подвинетесь немного ближе ко мне.

Сесили прищурилась. Ей и так с трудом удавалось укрощать бурю ощущений, которая поднималась в ней в его присутствии. Что же будет, если они сядут почти вплотную друг к другу?

По-видимому, Уинтерсон догадался о ее опасениях. Он улыбнулся с самым невинным видом и заметил:

— Я думаю, в середине салона вам покажется… хм, безопаснее.

В ответ Сесили усмехнулась, но все-таки придвинулась ближе к Уинтерсону. Оказалось, что он был прав: посередине сиденья она в самом деле чувствовала себя более уверенно. Но теперь их бедра почти соприкасались и трудно было сказать, что представляло большую угрозу ее спокойствию — высота колес экипажа или такое тесное соседство с его хозяином.

После того как они проехали по улицам Мейфэра в полном молчании квартала полтора, Уинтерсон спросил:

— Куда ехать?

— Недди живет в Блумсбери.

Сесили старалась, чтобы он не догадался по голосу, что его близость и высота фаэтона смущают ее покой.

— Вам идет голубой цвет, — заметил Уинтерсон, не сводя взгляда с лошадей.

Сесили вздохнула. У нее же есть зеркало, и оно каждое утро говорит ей, что она выглядит сносно — в лучшем случае. Никакое количество новых платьев этого не изменит, и настойчивое стремление Уинтерсона сделать ей фальшивый комплимент было и ненужно, и глупо.

Лукас, повернувшись, внимательно посмотрел на нее:

— Что? Мне не разрешается говорить о том, что вы эффектно выглядите, если я это заметил?

— Ваша светлость, нет нужды прибегать к таким уловкам, чтобы добиться моего расположения. Я уже согласилась участвовать в поисках вашего брата и не передумаю, поскольку всегда держу слово.

Уинтерсон негромко рассмеялся:

— Вы считаете, я польстил вам только затем, чтобы вы охотнее мне помогали? Даже не знаю, счесть ли оскорблением, что вы считаете меня настолько беспринципным, или обидеться от вашего имени.