– И как мы не заметили… – покачал головой его товарищ. – Может, догнать его и отдать?

– По инструкции не имеем права отлучаться, – с затаенным торжеством возразил третий. – Когда сам придет, отдадим, а пока это наше! Все пролистаем… Эй, Дирвен, будешь с нами голых дев смотреть, пока он не вернулся?

– Больно надо, – не тая своего превосходства над ними, процедил амулетчик. – Мне и настоящих хватает, а сейчас у меня тренировка.

– Не хочешь – как хочешь.

Он бы к ним присоединился, если б эти картинки принес кто другой. Даже чуток обидно. Зато он гордый, и девок у него было много – наверняка больше, чем у Трех Веселых Чижиков, вместе взятых, хотя эти парни его старше. Но первому амулетчику Светлейшей Ложи довольно мизинцем шевельнуть, чтоб ему тотчас привезли какую-нибудь шлюшку, а они о таких привилегиях даже мечтать не могут, только и остается им в утешение нарисованных девок разглядывать.

Чижики сгрудились со своим сокровищем под волшебным фонарем, прицепленным к стенке шатра, и про того, за кем должны присматривать, как будто вовсе забыли.

Вначале полнейшее отсутствие внимания с их стороны задело Дирвена за живое. Потом он с сарказмом подумал: хороши надзиратели, одно слово – Чижики! Если кому-нибудь взбредет в голову повторить глупую шутку с девизом, опять прозевают. А потом дошло, что это Шанс – в кои-то веки никому нет до него дела! Это значит, что сейчас можно улизнуть от этих придурков. Это свобода, от которой он давно отвык.

Дирвен поспешно отвел взгляд от увлекшейся компании. Не стоит смотреть в упор на тех, от кого собираешься сбежать, особенно если они маги и приучены улавливать незримое. Правда, этим троим незримое без разницы – они на зримое пялятся, глаз оторвать не могут. Придурки же.

Он чувствовал себя по сравнению с ними бывалым мужчиной, который дурью маяться не станет. Пока они пускают слюни над «вот такенными прельстительными округлостями», он по-быстрому смотается посмотреть на куджарха.

В одном из потайных карманов лежал «стручок подобия» – редкий одноразовый артефакт, выданный под расписку, на крайний случай, ради пущей личной безопасности первого амулетчика. Если израсходовать просто так – влетит, но потом все равно простят.

Да и влетит скорее всего не Дирвену Корицу, а Трем Веселым Чижикам: с тех пор, как к нему приставили надзирателей, с них и спрашивали за его провинности – почему недосмотрели.

Глядя на рамку, будто бы он по-прежнему всецело поглощен своими упражнениями, Дирвен вытащил полупрозрачный блекло-зеленый стручок с одной-единственной горошиной внутри. Надорвал его, отдав мысленный приказ, и горошина упала на застланный циновками пол шатра.

Всего мгновение, чтобы смыться… Полоснув ножом по ткани, амулетчик ловко нырнул наружу, и буквально в эту же секунду на том месте, где он только что сидел, возникло его неотличимое подобие. И дышит, и глаза как будто смотрят, разве что разговаривать не умеет. Оно склонилось над рамкой с цепочками, точь-в-точь как Дирвен в момент приказа. Несколько часов так просидит, а потом само собой исчезнет. Хотя Чижики наверняка раньше спохватятся, заметив, что их подопечный не шевелится.

Довольный тем, что трюк удался, беглый амулетчик двинулся по проходу меж поставленных в ряд шатров, озаренных желтыми, оранжевыми и зеленовато-лимонными волшебными фонариками. Пологи нараспашку, изнутри доносились голоса и вроде бы даже девичье хихиканье, кто играл в сандалу, кто бренчал на гитаре или на сурийской маранче. Нечего надеяться, что тебя не заметят, но Дирвен целеустремленно и неторопливо направился в ту сторону, где стояла новенькая дощатая уборная, и это никому подозрительным не показалось.

Ясно же, зачем человек пошел в такое место. Всяко не для того, чтобы вдруг ринуться, пригнувшись, в темень, спугнуть ухоженного откормленного кота с атласной розочкой на ошейнике, увлеченно копавшегося в корзине с мусором, и ловко перемахнуть через забор, задействовав амулеты, позволяющие преодолевать магические преграды.

Кто другой через этот забор не перелез бы. Его бы не пропустили сторожевые заклинания, а попытайся он прорваться силой – поднялся бы трезвон, набежала бы охрана. Защиту здесь поставили что надо, но Дирвен на то и был первым амулетчиком, чтобы выжимать из артефактов невозможное. Он мог пройти там, где другие не пройдут, за что его и ценили. Вот и сейчас он привел в действие единицы своего снаряжения именно в той последовательности, которая позволила ему проскользнуть сквозь препятствие, словно иголке сквозь марлю.

Амулеты сообщили ему о характере охранных чар, и Дирвен мигом определил нужную комбинацию, как на учебе или на боевом задании. Это давалось ему легко. Даже учитель Орвехт однажды похвалил: «Есть же у тебя мозги! Если б ты еще и в повседневной жизни ими пользовался…» Похвала была не то чтобы совсем похвала, но учитель признал главное – то, что Дирвен крутой амулетчик и в этой области соображает лучше всех, а остальное не так уж важно.

Не задерживаясь возле забора, он сиганул в ближайший переулок. Не нарваться бы на патруль… Позади тихо – значит, Чижики до сих пор не заметили, что он их одурачил.

Улицы Пергамона освещали часто поставленные масляные фонари, специальные заклинания усиливали их свет в несколько раз, а купол Дворца Собраний сиял над городом, будто громадная золотая лампа, и на шпиле мерцала звезда. По тротуарам прогуливались нарядные горожане, из чайных и трактиров доносилась музыка – скрипка, гитара, флейта, кое-где еще и пели.

Первый амулетчик крался задворками, стараясь не попадаться никому на глаза. Он проберется на Выставку, посмотрит на куджарха, на других обитателей вивария, а потом тихо-мирно вернется обратно, и тогда все поймут, что глупо было его туда не пускать, потому что вот же он там побывал – и ничего из-за этого не случилось.